Великая депрессия остается классическим примером финансового кризиса рыночной экономики. Изучение методов выхода из неё, которые были применены разными странами, может оказаться полезным для проверки моделей кризиса на соответствие реальности. Модель финансового кризиса в виде роста денежного пузыря должна быть проверена на основе анализа имеющихся исторических материалов, показывающих, как развивались предыдущие кризисы и какие меры оказались успешными в их преодолении. Наиболее интересным является опыт ведущих экономик мира. В данной статье речь пойдет о США.
ГУВЕР
Распространённая легенда, будто администрация Гувера в условиях кризиса бездействовала, весьма далека от реальности. Президент Гувер не стал уповать на саморегулирование экономики и решил смягчить удары кризиса с помощью активного государственного вмешательства. Он развил бурную деятельность". Уже в ноябре 1929 года был обнародован президентский план «Направить мощь государства на спасение экономики». Предполагалась активная государственная поддержка банковской системы, промышленности и сельского хозяйства. Только Сельскохозяйственной сбытовой ассоциации, созданной в 1929-м, было выделено 600 миллионов долларов кредитов. Правительство Г. Гувера пыталось ослабить действие кризиса путем оказания финансовой помощи банкирам и промышленникам, чтобы спасти их от банкротства. Была создана «Реконструктивная финансовая корпорация», которая, кредитуя кампании, истратила миллиарды долларов, спасая от неминуемого банкротства неплатежеспособные банки, предприятия, железные дороги и фермерские хозяйства. Скачок государственных расходов при Гувере был самым большим за всю американскую историю в мирное время.
9 марта 1931 г. был принят чрезвычайный закон о банках, главным положение которого было предоставление Федерально-резервной системой США (аналог Центрального банка) займов частным банкам. Одновременно были предприняты меры по предотвращению массового изъятия вкладов из банков. Установлен запрет на экспорт золота. Проведены банковские каникулы, т.е. почти все банки были закрыты для проведения финансовой проверки (не путайте эти каникулы с банковскими каникулами Рузвельта, см. ниже). После нее к концу марта 80% банков было открыто, а 20% ликвидировано. Но это помогло мало. В последний год своего президентства Гувер отчаянно пытался реализовать другие планы по оздоровлению банковской системы. Однако не получилось, так как для принятия решения в Конгрессе было необходимо заручиться поддержкой демократического большинства.
Вторым пунктом была справедливая социальная политика. Осенью 1929 года президент провел ряд встреч с крупными промышленниками и заставил их торжественно пообещать не снижать заработную плату своим работникам. Обещание честно выполнялось до лета 1931-го. В 1930-м было предпринято снижение налогов: налоги семейного американца с доходом в 4000 долларов упали на 2/3. Всячески поощрялась гуманитарная деятельность муниципальных структур и частная благотворительность.
Наконец, были организованы масштабные общественные работы по строительству инфраструктурных объектов. Уже весной 1930-го на общественные работы было выделено 750 миллионов долларов — баснословная сумма. Повсеместно возводились новые административные здания. За четыре года президентства Гувера в США затеяли больше крупных строек, чем за предыдущие 30 лет. Именно при Гувере началось строительство моста «Золотые ворота» в Сан-Франциско и гигантской плотины на реке Колорадо. А теперь сравните с планом Обамы. Очень похоже. Не правда ли?
Тщетно пыталось изъять с рынка излишки сельскохозяйственной продукции образованное правительством «Федеральное фермерское бюро», оказавшее практически помощь лишь крупным фермерам.
Следующим элементом плана была защита национального производителя. В 1930 году был принят закон Смута-Холи о таможенных тарифах, внесенный однопартийцами президента сенаторами Смутом и Хоули и вводивший высокие таможенные пошлины на импортные товары. Новые таможенные пошлины, одобренные Гувером, были рекордно высокими, а круг охватываемых товаров — рекордно широким. В итоге объем импорта сократился в несколько раз. Между тем, сейчас этот закон, считают одним из факторов, подстегнувших наступление Великой депрессии.
Высокий таможенный тариф способствовал резкому сокращению ввоза в США товаров из-за границы. Это в свою очередь снизило и без того неважную покупательную способность населения, а также вынудило другие страны применить контрмеры, навредившие американским экспортерам – иностранцы в ответ ввели тарифы против США. Все это привело к сокращению международной торговли. В результате все экономики проиграли и ещё больше усугубили кризис. Потом, как обычно, все свои внутренние беды в массовом сознании американцы свалили на происки иностранцев. Именно поэтому главным решением двадцатки в ноябре 2008 года был мораторий на протекционистские меры в течение года.
По мере развития Великой депрессии в наиболее пострадавших странах стали принимать меры по недопущению Великой депрессии в будущем, поняли опасность зависимости от США. Поэтому там установили контроль за иностранным капиталом, возник государственный сектор экономики и кое-где было ограничено господство латифундистов, особенно в Бразилии, Чили, Мексике… В Мексике реформы были настолько глубоки, что были национализированы железные дороги, нефтяная промышленность.
Лишь в середине 30-х годов после вступления в силу Закона о соглашениях о взаимной торговле, существенно снизившем таможенные пошлины, международная торговля начала восстанавливаться, оказывая позитивное влияние на мировую экономику.
К чему же привели героические попытки мистера Гувера уменьшить масштабы кризиса? Несмотря на принятые меры, началась дефляция — общее снижение индекса цен за 1929-1932 г. составило 25%. Хотя учетная ставка последовательно снижалась с 6% в октябре 1929 г. до 1,5% в сентябре 1931 г.
В 1932 году депрессия достигла апогея: 12 миллионов безработных, двукратное сокращение промышленного производства, тысячи разорившихся компаний и лопнувших банков… Компании и банки, которые президент пытался спасти с помощью государственных вливаний, вылетали в трубу после мучительной агонии. Удержать зарплаты на прежнем уровне не удалось. Беспрецедентный рост государственных расходов вынудил администрацию Гувера резко повысить налоги.
Своими действиями Гувер лишь отсрочил падение американской экономики на самое дно. Герберт Гувер с треском проиграл выборы 1932 года: он был самым ненавистным человеком в стране, его имя ассоциировалось с кризисом и нищетой, на встречах с избирателями действующего президента забрасывали гнилыми овощами. В результате президентских выборов 1932 года хозяином Белого Дома стал Франклин Делано Рузвельт.
ШАГИ РУЗВЕЛЬТА. БАНКОВСКАЯ РЕФОРМА
Популярные аналогии между экономическим кризисом-2008 и Великой депрессией заставляют повторять имя Рузвельта. Его рецепты активно вспоминают и рекомендуют властям для спасения отечественной экономики. Между тем Рузвельту повезло: он пришел в Белый дом, когда низшая точка кризиса осталась позади.
Причем, придя к власти, Рузвельт не знал, что делать. Первое время своего президентства Рузвельт атаковал менял (банкиров) как виновников депрессии. Хотите — верьте, хотите — нет, но вот слова, сказанные им 4 марта 1933 года в обращении к народу по поводу инаугурации: «Нечистоплотные действия менял заклеймены судом общественного мнения, они противны сердцу и разуму народа… Менялы подлежат смещению с пьедестала, который занимают в храме нашей цивилизации».
Но далее Рузвельт действовал решительнее и тоньше. Так в качестве первого шага к преодолению Великой депрессии он сказал: «Давайте перестанем врать друг другу». Как только Рузвельт занял свой пост, были срочно предприняты чрезвычайные меры по выводу банковской системы из кризиса. 6 марта 1933 года, всего через два дня после инаугурационной речи Рузвельта, были объявлены недельные «банковские каникулы». Указом президента были закрыты ВСЕ банки США и взяты под контроль полиции с тем, чтобы провести проверку их деятельности и исключить малейшие намеки на махинации. Далее с целью «очистки» банковской системы была проведена тотальная ревизия всех банков. Разорившиеся банки попали под внешнее управление. Устойчивые банки получили право на дальнейшую работу.
11 марта президент выступил сначала перед прессой, 12 марта — уже по радио, объясняя ситуацию и меры правительства по выходу из кризиса. Постепенно паника пошла на убыль, 15 марта открылись примерно 30% всех банков. В результате этих мер произошло укрупнение банковской системы, поскольку большинство банков, признанных «здоровыми», были крупными.
Был резко усилен контроль Федерального Резерва над денежным обращением, увеличен контроль за выдачей кредитов, за созданием кредитных денег. Были приняты два важнейших закона, регулирующих банковскую сферу — 21 июня 1933 г. — Закон Гласса-Стигалла, а в 1935 г. — Закон Флетчера-Стигалла. Именно тогда была создана современная финансовая система США. Изменения в её характер работы стали делать только после недавней серии скандалов (Enron, WorldCom, Артур Андерсен и т.п.)
Закон Гласса-Стигалла запрещал коммерческим банкам работать с ценными бумагами, это право получали специализированные финансовые организации — тем самым были снижены риски, которым подвергались средства вкладчиков банка. Были разъединены инвестиционные и коммерческие банки. Банкам, которые принимали депозиты, было запрещено вкладывать деньги в ценные бумаги, предприятия, пускаться в рисковые операции со средствами клиентов. С целью пресечения привлечения средств по повышенным ставкам, характерных для проведения высокорискованных операций, был введен запрет на выплату процентов по текущим счетам, проценты по депозитным счетам стали регулироваться Федеральным Резервом.
Был принят закон о страховании депозитов и создана Федеральная корпорация страхования депозитов — банки отчисляли взносы в страховой фонд, в случае банкротства корпорация санирует банк и выплачивает вклады в пределах установленного законом лимита на вклад в одном банке. Именно эта мера во многом позволила в итоге стабилизировать ситуацию с «бегством вкладчиков».
Была создана Федеральная корпорация, которая страховала вклады клиентов коммерческих банков. Президент США получил право назначать членов Совета Управляющих Федерального Резерва. Совет устанавливал не только нормы резервов для банков-членов Федерального Резерва, но и учетную ставку для федерально-резервных банков. Он полностью контролировал иностранные операции федерально-резервных банков, а также операции на открытом рынке.
Одновременно был усилен контроль над биржей и рынком ценных бумаг.
1. Устанавливался контроль над выпуском акций и других долговых обязательств фирм в ценных бумагах. Директора компаний-эмитентов несли персональную ответственность за выпуск ценных бумаг.
2. Приняты нормативные акты, которые ограничивали использование банковских кредитов в биржевых операциях.
3. Вводилась ежегодная публичная отчетность корпораций, зарегистрированных на бирже.
4. Были ужесточены условия включения компаний в биржевые списки, установлены пределы колебаний котировок на торгах. Для организации контроля над рынком ценных бумаг была создана Комиссия по ценным бумагам и биржам .
Все эти меры привели к усилению контроля Федеральной Резервной Системой (аналог ЦБ) над частными банками и денежным обращением. Только после этого Федеральный Резерв начал «развязывать кошелек» и подпитывать голодающий американский народ новыми деньгами.
ОТМЕНА ЗОЛОТОЙ ПРИВЯЗКИ
Во время Великой депрессии в США рушилось всё, кроме курса доллара — доллар стоял как стена, так как он был привязан к золоту. Федеральный Резерв продолжал упрямо сокращать денежную массу, еще более усугубляя депрессию. Вследствие чего между 1929 г. и 1933 г. объем денег в обращении сократился на 33%. Если учесть, что производство тоже сократилось, то нехватка денег стала угрожающей.
В день своей инаугурации 5 марта 1933 года вновь избранный президент Рузвельт объявил о почти двукратном снижении курса доллара по отношению к золоту — или, что-то же самое, об удорожании золота в долларовом выражении. «Одновременно с золотым „ограблением века“ были объявлены недельные банковские каникулы (то есть попросту принудительные выходные в финансовых учреждениях), из-за которых ни один частный вкладчик не мог в экстренном порядке извлечь свои враз обесценившиеся сбережения». До этого момента цена золота в долларах была жестко зафиксирована, и правительство не имело права ее менять.
Рузвельт не только сделал банковский выходной — отдал распоряжение о временном прекращении работы банков и запрещении дальнейшего выпуска вспомогательной валюты, но и убеждал общественность расстаться со своим золотом, говоря, что «консолидация ресурсов страны необходима, чтобы вывести Америку из депрессии». Президентским декретом население обязывалось сдавать все имевшиеся у него золотые слитки и монеты государству — причем по старой, гораздо более низкой цене золота. Население заставили сдать все золотые украшения. Разрешалось оставить только по две золотые монеты.
Вопреки расхожим представлениям, первой реальной мерой президента Рузвельта был банальный дефолт. Механизм прост [8]: допустим, вы англичанин и у вас был 1 млн. фунтов стерлингов, которые вы обменяли на доллары по курсу 2 доллара за фунт. Полученные 2 млн. долларов вы вложили в американские облигации и через год получили их обратно вместе с небольшим доходом. Допустим, этот доход составил 100 тыс. долларов — таким образом, всего у вас теперь 2.1 млн. долларов. Но за это время американское правительство провело полуторакратную девальвацию своей валюты, так что теперь за 1 фунт дают уже не 2, а 3 доллара. В результате ваши 2.1 млн. долларов превращаются всего лишь в 0.7 млн. фунтов, в то время как изначально вы имели 1 млн., так что итогом всех ваших операций становится убыток в размере 30%.
Тем, кто сдал свое золото, выплачивалась фиксированная цена в $20,66 за унцию. Эта конфискационная мера была столь непопулярна, что никто в правительстве не взял на себя смелость признаться в авторстве. Интересно, но на церемонии подписания постановления Рузвельт недвусмысленно объяснил всем присутствующим, что автором документа является не он и он его даже не читал. Даже Секретарь Казначейства заявил, что не был ознакомлен с документом, лишь добавив — «…это то, на чем настаивали эксперты».
После банковского выходного частное владение золотыми слитками и монетами, за исключением коллекционных, было объявлено незаконным. Большая часть золота, находившаяся в то время в руках средних американцев, была в форме золотых монет. Новый закон на самом деле означал не что иное, как конфискацию. Нарушителям грозило 10-летнее тюремное заключение и штраф $10.000, эквивалент $100.000 сегодня. Некоторые люди не верили в указание Рузвельта. А многие разрывались между желанием сохранить заработанное тяжким трудом и лояльностью к правительству.
В 1935 году, как только золото было собрано, официальную цену золота резко повысили до $35 за унцию. Эта цена сохранилась до 1971 г., когда был запрещен свободный обмен золота на доллары. Однако по новой, более высокой цене, продавать золото имели право только иностранцы. Менялы же, заранее получившие предупреждение о грядущем кризисе от Уорберга, скупившие золото по цене $20,66 за унцию, а затем вывезшие его в Лондон, имели возможность вернуть его обратно и продать американскому правительству по цене $35 за унцию, получив при этом почти 100% доход, в то время как среднестатистический американец голодал.
С большой помпой было объявлено о строительстве национального хранилища золота Форт-Нокс, что в штате Кентукки. К 1936 году строительство нового национального хранилища в Форт-Ноксе было завершено и в январе 1937 года туда начало поступать золото. Спустя 4 года все отобранное государством золото было туда торжественно свезено. Когда 13 января 1937 года золото начало сюда поступать, были приняты беспрецедентные меры безопасности. Тысячи официально приглашенных лиц наблюдали за прибытием поезда из 9 вагонов из Филадельфии в сопровождении вооруженных солдат, почтовых инспекторов, секретных агентов и охранников с американского монетного двора. Все выглядело как огромная театральная постановка — собранное со всей Америки золото сосредотачивалось в одном месте, предположительно для пользы общества.
Итак, первым делом были приняты меры к уменьшению цены денег и увеличению доверия к деньгам. Затем Рузвельт отнял у населения золото, чтобы не мешать государству самому решать, сколько выпускать денег. Второй важной мерой стало увеличение денег в обороте через государственные структуры. Деньги же, утраченные во время депрессии большинством американцев, не просто потерялись. Они перетекли в руки тех, кто заранее знал о биржевом крахе и вложил свои деньги в золото перед самой депрессией. Золото же всегда было самым надежным способом сбережения средств.
УЖЕСТОЧЕНИЕ ПРАВИЛ ИГРЫ В ЭКОНОМИКЕ
16 июня 1933 г. Конгресс принял Закон НИРА о реконструкции национальной промышленности, который устанавливал государственную помощь индустрии и государственный контроль за честностью взаимоотношений в бизнесе. В условиях отмены анти-трестового законодательства бизнес получил возможность саморегулироваться, а профсоюзы право на коллективную защиту. Главной целью было прекращение конкуренции за счет рабочих, отсюда повышение покупательной способности населения и все это способствовало выходу из кризиса. Всем ассоциациям предпринимателей предписывалось вырабатывать кодексы «честной конкуренции», определявшие условия, объем производства, минимальный уровень цен. Кодекс должен был разрабатываться торговыми группами, а если их нет, то вводился без особых оговорок сверху.
— право рабочих на организацию;
— запрет дискриминации при найме на работу членов профсоюзов;
— минимальный уровень зарплаты;
— максимальная продолжительность рабочего дня;
— фиксация цен;
— продавать продукцию по ценам, ниже минимально установленных, нельзя.
Во 2-ом и 3-ем разделах речь шла об оказании помощи нуждающимся, о создании организации общественных работ (финансируемых за счет налогоплательщиков) [4].
РЕФОРМЫ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
В области сельского хозяйства «новый курс» состоял в попытках остановить процесс разорения фермеров, и поднять цены на сельскохозяйственную продукцию путем сокращения производства и уменьшения посевных площадей, за что фермерам выплачивались премии. 12 мая 1933 г. был принят парадоксальный закон «О регулировании сельского хозяйства», устанавливающий субсидии за сокращение производства продукции аграрного сектора.
Поскольку рынок сельскохозяйственной продукции, на который работали фермеры США, вдруг оказался для них закрытым благодаря принятым многими странами протекционистским мерам, пришлось принимать меры по сокращению поголовья скота и посевных площадей, чтобы повысить цены до уровня, при котором хотя бы окупались затраты. Фермерам предоставлялась компенсация за каждый незасеянный гектар и средства брались из налогов на компании и из 30% налога на муку и хлопчато–бумажную пряжу. До этого цены были очень низкими. 10 млн. акров под хлопок, 1/4 посевных площадей зерновых уничтожено, 6 млн. свиней ушло под нож. Сама природа способствовала успеху в борьбе с понижением цен, т.к. в 1936г. в США была жесточайшая засуха, песчаные бури, что привело к снижению урожая и повышению цен на сельскохозяйственную продукцию. Также были приняты меры по консолидации фермерской задолженности, фермерам предоставлялись кредиты и скоро прекратилась массовая продажа ферм с аукционов. Таким образом, к 1936 г. доходы фермеров были вполне нормальными, но 10% фермеров за эти смутные годы разорилось.
Аграрная политика Ф. Рузвельта была на руку крупным фермам, которые могли сравнительно безболезненно сократить часть своих посевных площадей. Эти фермы, пользуясь правительственными субсидиями, в большом количестве приобретали сельскохозяйственные машины и химические удобрения, что повышало производительность труда и урожайность, и, несмотря на снижение посевных площадей, позволяло сохранить размеры производства на прежнем уровне. Благодаря этому процесс концентрации земельной собственности усилился, о чем свидетельствовало сосредоточение к 1940 г. в руках 1,6% общего числа ферм 34 % сельскохозяйственных площадей. В то же время 38% ферм использовало менее 5 % этих площадей, и эту группу ферм правительственная помощь, как правило, обходила.
РЕФОРМЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЕ
«Новый курс» предусматривал также ряд социальных мероприятий, направленных, прежде всего на сокращение безработицы. Была принята программа общественных работ (строительство автострад, аэродромов, мостов и т.д.) с привлечением безработных. Была введена система выдачи минимальных пособий бедствующим безработным.
В марте 1933 г. на базе Закона НИРА был создан Гражданский корпус сохранения ресурсов. Задачей было направление безработной молодежи в лесные регионы для сохранения ресурсов. К лету для этой цели были созданы спецлагеря, где побывало 250 тыс. молодых людей (от 18 до 25 лет), которым предоставлялась бесплатная еда, жилье, форменная одежда и зарплата в 1 доллар в день. Руководили ими офицеры из резерва Вооруженных Сил. Работами по сохранению ресурсов являлись: строительство автомагистралей, очистка лесов, создание лесонасаждений, благоустройство парков, т.е. общественно-полезные работы. В январе 1934 г. на них было занято 5 млн. человек, а пособия получали 20 млн. человек. В мае 1933 г. был принят Закон о федеральной чрезвычайной административной помощи. По нему штатам предоставлялись средства для оказания помощи нуждающимся.
Был принят закон о социальной обеспеченности, по которому создавались пенсионные фонды, выплачивались пособия по безработице.
Государство признало права профсоюзов. К 1936 г. Кодексами честности, разработанными на основе Закона НИРА, охвачено 99% промышленных компаний и хотя консервативно настроенный Верховный суд, блюдя «священные принципы» отменяет NIRA, как антиконституционный акт, — но кодексы де-факто сохраняются: игра по правилам предпочтительнее.
В 1935 г. был принят закон Вагнера-Коннэри «О трудовых отношениях», который провозглашал необходимость коллективной защиты трудящихся через профсоюзы, запрещал преследование рабочих за создание профсоюзов и участие в стачках и подтверждал право рабочих заключать с предпринимателями коллективные договора. Закон запрещал дискриминацию членов профсоюзов. Однако для урегулирования споров между рабочими и предпринимателями вводился принудительный арбитраж. Устанавливалось обязательное заключение коллективного договора. Была создана комиссия по борьбе с дискриминацией при найме на работу.
В 1937 г. был принят Закон о справедливых условиях труда, согласно которому
— запрещалось использование детского труда;
— устанавливался минимум З./п. (25 центов в час, а в течение 6-ти лет был доведен до 40 центов в час);
— устанавливалась максимальная продолжительность рабочей недели (44 часа, а затем в течение 2-х лет до 40 часов);
Рузвельт также пытался реформировать Верховный Суд, опасаясь, что он отменит законы Вагнера и социального обеспечения. И хотя реформа суда не удалась, но и законы остались, так как Верховный Суд не стал их отменять.
Для борьбы с безработицей американское правительство организовало общественные работы, затратив в 1933-1939 годах на их финансирование более 12 млрд. долларов. Рабочие строили дороги и мосты, которые работают до сих пор. И эта работа давала им возможность не умереть с голоду. Для сокращения молодёжной безработицы в 1933 году власти создали также полувоенную организацию Cи-Си-Си: Civilian Conservation Corps. Через трудовые лагеря ССС, размещённые по всей стране, за десятилетие прошло около двух миллионов молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет, которые трудились там на общественных работах за 30 долларов в месяц.
В 1938 г. Рузвельт объявил о начале осуществления плана «Подкачки насоса». Суть его состояла в том, что спрос должен был повыситься с помощью гос. инъекций в экономику (строительство жилья, автомагистралей и т.д.). Было увеличено количество людей, получающих пособия.
Во время Великой депрессии в США для расшивки нехватки денег и недопущения их оттока в виртуальные пузыри использовались псевдо-деньги, а также сегментация денежного рынка. Так, существовали деревянные деньги в Тенино, штат Вашингтон, картонные деньги в Рэймонде, штат Вашингтон, обеспеченные кукурузой деньги в Клиар Лейк, штат Айова. Были выпущены купоны, которые обменивались на товары и услуги там, где не хватало федеральных долларов. Купонами платили учителям в Вилдвордебе штат Нью-Джерси, зарплаты в Филадельфии и многих других штатах. Купоны выпускали правительства штатов школьные округа, торговцы, ассоциации предпринимателей, различные агентства и даже частные лица. Издатель газеты «Springfield Union» в штате Массачусетс Сэмюель Боулз рассказал историю эмиссии купонов его газетой. Во время банковского кризиса 30-х годов она платила сотрудникам купонами. Их можно было потратить в магазинах, дававших объявления в газете, а магазины затем расплачивались купонами за рекламу в этой газете, замыкая круг. Как видим, никаких правительственных долларов не понадобилось. Купон был так популярен, что клиенты стали просить выдавать им сдачу купонами: они знали издателя и больше верили в его деньги, чем в федеральные доллары".
Итак, были приняты все меры, чтобы успокоить население реформами в социальной сфере и не допустить в дальнейшем паники. Были точно определены границы уступок трудящимся (представители профсоюзов не входили в правительство). Хотя и возникло недовольство крупных бизнесменов, но оно было устранено.
РЕЗУЛЬТАТ
Все эти меры оказались весьма эффективными. За несколько месяцев 1933 г. объем промышленного производства возрос на 70%, а к июлю этого года он равнялся 90% от уровня 1928 г. Но развитие было очень медленным — после 1929-33 гг. снова небольшая депрессия на 2-3 года, и лишь затем подъем и в 1937 г. — снова кризис.
Можно выделить следующие способы борьбы с кризисом. Это, прежде всего общественные работы, через которые деньги доставлялись непосредственно потребителям. Далее получив деньги, работники шли на рынок продовольствия и запускали спрос там. Сельское хозяйство, потребляя машины, запускало спрос в промышленности. Но этот путь оказался ограниченным. Экономическая политика Ф. Рузвельта не смогла спасти страну от очередного экономического кризиса, наступившего в 1937 г. и вновь поразившего экономику США сильнее других стран. За два года уровень промышленного производства в США упал на 21 %. Кризис 1937-1938 гг. вновь отбросил американскую экономику на полтора десятка лет назад. Объем промышленного производства в целом по капиталистическим странам упал на 11% (в США на 21%). Наиболее пострадавшими оказались выплавка стали (в США на 21%), судостроение (на 40%), в новых отраслях также отмечалось падение производства (в отличие от 1929-33 гг., когда авиапромышленность, радиопромышленность понесли незначительные потери). В 1937 г. производство автомобилей в США упало на 40%. Развития этот кризис не получил, т.к. был прерван подготовкой к войне.
В целом, восстановление американской экономики заняло около 20 лет — окончательно США встали на ноги и вышли из депрессии только в 50-е годы. Помог американской экономике принятый 11 марта 1941 года закон о ленд-лизе, в рамках которого США впоследствии смогли осуществить колоссальные по объёмам поставки вооружений и военных материалов Британии, России, Китаю, Бразилии и многим другим странам.
За один 1944 год национальный доход США составил $183 млрд., из которых $103 млрд. было потрачено на войну. Это в 30 раз превосходило темпы расходов, достигнутые во время Первой Мировой. На самом деле американский налогоплательщик оплатил 55% всех расходов Второй Мировой войны. Но, что не менее важно, практически каждая страна, вовлеченная в эту войну, многократно увеличила свой долг. Например, в США долг федерального правительства вырос с $43 млрд. в 1940 г. до $257 млрд. в 1950 г. — увеличение на 598%. За тот же период долг Японии увеличился на 1348%, Франции — на 583%, Канады — на 417%.
Итак, последовательная, но интуитивно выработанная программа Рузвельта дала результат, но ничего нового в этой программе не было. Она была, по сути, продолжением реформ Гувера. Фактически рузвельтовский «Новый курс» был продолжением антикризисных мероприятий Гувера. К тому же Рузвельт был долгожданным новым лидером, обладал харизмой и умел вселять в людей оптимизм. Высокий авторитет Рузвельта позволил все эти реформы успешно осуществить. Американцы поверили Рузвельту и стойко переносили затяжной и болезненный процесс выздоровления экономики. Так Рузвельту досталась репутация спасителя Америки" .
Нынешний мир и американское общество многому научились и сильно изменились за прошедшие десятилетия. Впрочем, как выразился бывший Госсекретарь США Генри Киссинджер, «человечество не повторяет своих старых ошибок, но постоянно делает новые» .
Профессор МГИМО, экономист Валентин Катасонов о приватизации Сбербанка …
Я сразу хотел бы скорректировать эту информацию, которую процитировали из немецкого издания о приватизации Сбербанка. Дело в том, что нельзя вообще обсуждать вопрос приватизации Сберегательного банка по той простой причине, что он не является государственным банком. Это величайшее заблуждение, что Сбербанк — это государственная кредитная организация. Дело в том, что главным его акционером является Центральный банк Российской Федерации, а он имеет особый статус, причём такой статус, который дистанцирует его от государства. В одной из первых статей Федерального закона о Центральном банке сказано, что ЦБ не отвечает по обязательствам государства, а государство не отвечает по обязательствам Центрального банка. Следовательно, данное сообщение немецкого издания некорректно, но в оправдание немецкого издания хочу сказать, что и наши российские издания тоже грешат этим, называя Сбербанк государственной кредитной организацией.
Действительно актуальная на сегодняшний день задача — национализация Сберегательного банка, потому что существуют риски, что он не сможет выполнять свои обязательства перед клиентами. И, конечно, во многих странах мира сберегательные банки действительно являются государственными. Более того, напомню, что в Советском Союзе так называемые сберегательные кассы не были даже банковским учреждением — они входили в систему министерства финансов СССР.
Сберегательный банк — это особый институт, и здесь необходимы гарантии гражданам, иначе банк превращается в некую игрушку спекулянтов. В данном случае, наверное, Греф лоббирует интересы иностранных инвесторов, которые действительно хотят заполучить пакеты акций в Сберегательном банке, впрочем, как и лоббируют господин Шувалов и господин Дворкович, которые уже кидали пробные шары, заявляя о необходимости проводить очередную кампанию приватизации. Кстати, не так давно — года 3-4 назад — проходила уже частичная приватизация. Я имею в виду приватизацию в том смысле, что часть акций были выставлены на продажу. И так и не было сообщено, кто купил эти пакеты акций.
Интересно, что ведь все прекрасно понимают, что сейчас вообще обсуждать вопрос приватизации чего-либо несвоевременно по нескольким причинам. Во-первых, потому что международная обстановка наоборот требует мобилизации экономики, а мобилизация экономики — это всегда обратный процесс, не приватизация, а национализация.
Во-вторых, если сейчас ориентироваться на какие-то рыночные индикаторы, то все объекты потенциальной приватизации по западным меркам стоят копейки. Поэтому, конечно, западные инвесторы сейчас бьют копытом и пытаются заполучить эти активы. Заявление Грефа вписывается в тот тренд, который обозначился буквально последний месяц. То есть было уже несколько заявлений со стороны Шувалова и Дворковича, это преступные заявления, и вообще-то в правовом государстве этим должна была бы заинтересоваться, прежде всего, прокуратура.
Ранее также мы слышали, что Сберегательный банк свернул свою деятельность в Крыму – в целом, конечно, никакого объяснения руководство банка не давало. И более того, руководство нашего государства тоже не задавало вопросов Грефу. А ведь Сберегательный банк по своему положению должен обслуживать всю территорию Российский Федерации — не только все субъекты, но и доходить до каждого района — это записано в его нормативных документах. То есть Сбербанк фактически нарушает свои нормативные акты. Я уж не говорю о том, что он проводит, мягко выражаясь, сомнительные операции по Украине, потому что там есть «дочка» Сбербанка. Более того, некоторые операции Сбербанка на Украине не только сомнительны, они просто преступны, например, летом прошлого года «дочка» Сберегательного банка осуществляла андеррайтинг, то есть размещение облигаций так называемого искового займа. Целевой займ для финансирования так называемой АТО в Новороссии.
Я считаю, что это просто преступная негосударственная деятельность господина Грефа. Я удивляюсь, почему наши правоохранительные органы спят и никак не реагируют.
Кроме того, Греф говорил о безальтернативности разворота к Китаю в случае, если санкции Запада сохранятся — дело в том, что господин Греф не один год выстраивал свои особые отношения с Европой и Западом. Поэтому, конечно, ему очень обидно, если все его наработки окажутся тщетными. Я уже говорил — что у умного на уме, то у Грефа на языке. В целом же, по косвенным признакам, Греф работает против России. Я думаю, что этих косвенных признаков достаточно для того, чтобы Следственный комитет занялся выявлением каких-то вещественных доказательств.
Валентин Юрьевич Катасонов, д.э.н., профессор, председатель Русского экономического общества имени С.Ф.Шарапова