модель Анализируя события последних месяцев, автор программы Сергей Чалый все больше склоняется к мысли, что в стране происходит смена экономического уклада. Но происходит это не в сторону более прогрессивной модели, а она становится архаичной, что не имеет аналогов в мировой экономике. За архаизацией экономических воззрений следует архаизация экономической модели.

Что это за модель? Как она выглядит? Чего от нее ждать простому белорусу? Куда нас заведет этот путь? Автор попробовал дать ответы на эти вопросы в очередной программе «Экономика на пальцах». Помогала Сергею журналистка портала Ольга Лойко.

http://img.tyt.by/n/gosti/00/7/640x358_uploader.tu

02:20 О задержании Чижа и Баскина

16:54 Как посадки олигархов повлияют на бизнес-климат?

27:52 Отношения собственности в Беларуси. Встроенность частного бизнеса с государственную систему и социальная ответственность бизнеса

38:14 Бывшие государственные предприятия, которые когда-либо приватизировались

43:47 Применение новой редакции закона о банкротстве

51:40 Дискредитация системы банкротства. Безопасный бизнес в Беларуси

64:00 Архаизация экономики. Авторитарная модернизация и абсолютистская архаизация

80:46 Что может обновить белорусскую экономику? Олигархизация белорусской экономики

89:32 Опасность нынешнего пути эволюционной деградации

94:46 Кто заменит Чижа?

Читать полностью: http://news.tut.by/economics/488754.html

модель Великая депрессия остается классическим примером финансового кризиса рыночной экономики. Изучение методов выхода из неё, которые были применены разными странами, может оказаться полезным для проверки моделей кризиса на соответствие реальности. Модель финансового кризиса в виде роста денежного пузыря должна быть проверена на основе анализа имеющихся исторических материалов, показывающих, как развивались предыдущие кризисы и какие меры оказались успешными в их преодолении. Наиболее интересным является опыт ведущих экономик мира. В данной статье речь пойдет о США.

ГУВЕР

Распространённая легенда, будто администрация Гувера в условиях кризиса бездействовала, весьма далека от реальности. Президент Гувер не стал уповать на саморегулирование экономики и решил смягчить удары кризиса с помощью активного государственного вмешательства. Он развил бурную деятельность". Уже в ноябре 1929 года был обнародован президентский план «Направить мощь государства на спасение экономики». Предполагалась активная государственная поддержка банковской системы, промышленности и сельского хозяйства. Только Сельскохозяйственной сбытовой ассоциации, созданной в 1929-м, было выделено 600 миллионов долларов кредитов. Правительство Г. Гувера пыталось ослабить действие кризиса путем оказания финансовой помощи банкирам и промышленникам, чтобы спасти их от банкротства. Была создана «Реконструктивная финансовая корпорация», которая, кредитуя кампании, истратила миллиарды долларов, спасая от неминуемого банкротства неплатежеспособные банки, предприятия, железные дороги и фермерские хозяйства. Скачок государственных расходов при Гувере был самым большим за всю американскую историю в мирное время.

9 марта 1931 г. был принят чрезвычайный закон о банках, главным положение которого было предоставление Федерально-резервной системой США (аналог Центрального банка) займов частным банкам. Одновременно были предприняты меры по предотвращению массового изъятия вкладов из банков. Установлен запрет на экспорт золота. Проведены банковские каникулы, т.е. почти все банки были закрыты для проведения финансовой проверки (не путайте эти каникулы с банковскими каникулами Рузвельта, см. ниже). После нее к концу марта 80% банков было открыто, а 20% ликвидировано. Но это помогло мало. В последний год своего президентства Гувер отчаянно пытался реализовать другие планы по оздоровлению банковской системы. Однако не получилось, так как для принятия решения в Конгрессе было необходимо заручиться поддержкой демократического большинства.

Вторым пунктом была справедливая социальная политика. Осенью 1929 года президент провел ряд встреч с крупными промышленниками и заставил их торжественно пообещать не снижать заработную плату своим работникам. Обещание честно выполнялось до лета 1931-го. В 1930-м было предпринято снижение налогов: налоги семейного американца с доходом в 4000 долларов упали на 2/3. Всячески поощрялась гуманитарная деятельность муниципальных структур и частная благотворительность.

Наконец, были организованы масштабные общественные работы по строительству инфраструктурных объектов. Уже весной 1930-го на общественные работы было выделено 750 миллионов долларов — баснословная сумма. Повсеместно возводились новые административные здания. За четыре года президентства Гувера в США затеяли больше крупных строек, чем за предыдущие 30 лет. Именно при Гувере началось строительство моста «Золотые ворота» в Сан-Франциско и гигантской плотины на реке Колорадо. А теперь сравните с планом Обамы. Очень похоже. Не правда ли?

Тщетно пыталось изъять с рынка излишки сельскохозяйственной продукции образованное правительством «Федеральное фермерское бюро», оказавшее практически помощь лишь крупным фермерам.

Следующим элементом плана была защита национального производителя. В 1930 году был принят закон Смута-Холи о таможенных тарифах, внесенный однопартийцами президента сенаторами Смутом и Хоули и вводивший высокие таможенные пошлины на импортные товары. Новые таможенные пошлины, одобренные Гувером, были рекордно высокими, а круг охватываемых товаров — рекордно широким. В итоге объем импорта сократился в несколько раз. Между тем, сейчас этот закон, считают одним из факторов, подстегнувших наступление Великой депрессии.

Высокий таможенный тариф способствовал резкому сокращению ввоза в США товаров из-за границы. Это в свою очередь снизило и без того неважную покупательную способность населения, а также вынудило другие страны применить контрмеры, навредившие американским экспортерам – иностранцы в ответ ввели тарифы против США. Все это привело к сокращению международной торговли. В результате все экономики проиграли и ещё больше усугубили кризис. Потом, как обычно, все свои внутренние беды в массовом сознании американцы свалили на происки иностранцев. Именно поэтому главным решением двадцатки в ноябре 2008 года был мораторий на протекционистские меры в течение года.

По мере развития Великой депрессии в наиболее пострадавших странах стали принимать меры по недопущению Великой депрессии в будущем, поняли опасность зависимости от США. Поэтому там установили контроль за иностранным капиталом, возник государственный сектор экономики и кое-где было ограничено господство латифундистов, особенно в Бразилии, Чили, Мексике… В Мексике реформы были настолько глубоки, что были национализированы железные дороги, нефтяная промышленность.

Лишь в середине 30-х годов после вступления в силу Закона о соглашениях о взаимной торговле, существенно снизившем таможенные пошлины, международная торговля начала восстанавливаться, оказывая позитивное влияние на мировую экономику.

К чему же привели героические попытки мистера Гувера уменьшить масштабы кризиса? Несмотря на принятые меры, началась дефляция — общее снижение индекса цен за 1929-1932 г. составило 25%. Хотя учетная ставка последовательно снижалась с 6% в октябре 1929 г. до 1,5% в сентябре 1931 г.

В 1932 году депрессия достигла апогея: 12 миллионов безработных, двукратное сокращение промышленного производства, тысячи разорившихся компаний и лопнувших банков… Компании и банки, которые президент пытался спасти с помощью государственных вливаний, вылетали в трубу после мучительной агонии. Удержать зарплаты на прежнем уровне не удалось. Беспрецедентный рост государственных расходов вынудил администрацию Гувера резко повысить налоги.

Своими действиями Гувер лишь отсрочил падение американской экономики на самое дно. Герберт Гувер с треском проиграл выборы 1932 года: он был самым ненавистным человеком в стране, его имя ассоциировалось с кризисом и нищетой, на встречах с избирателями действующего президента забрасывали гнилыми овощами. В результате президентских выборов 1932 года хозяином Белого Дома стал Франклин Делано Рузвельт.

ШАГИ РУЗВЕЛЬТА. БАНКОВСКАЯ РЕФОРМА

Популярные аналогии между экономическим кризисом-2008 и Великой депрессией заставляют повторять имя Рузвельта. Его рецепты активно вспоминают и рекомендуют властям для спасения отечественной экономики. Между тем Рузвельту повезло: он пришел в Белый дом, когда низшая точка кризиса осталась позади.

Причем, придя к власти, Рузвельт не знал, что делать. Первое время своего президентства Рузвельт атаковал менял (банкиров) как виновников депрессии. Хотите — верьте, хотите — нет, но вот слова, сказанные им 4 марта 1933 года в обращении к народу по поводу инаугурации: «Нечистоплотные действия менял заклеймены судом общественного мнения, они противны сердцу и разуму народа… Менялы подлежат смещению с пьедестала, который занимают в храме нашей цивилизации».

Но далее Рузвельт действовал решительнее и тоньше. Так в качестве первого шага к преодолению Великой депрессии он сказал: «Давайте перестанем врать друг другу». Как только Рузвельт занял свой пост, были срочно предприняты чрезвычайные меры по выводу банковской системы из кризиса. 6 марта 1933 года, всего через два дня после инаугурационной речи Рузвельта, были объявлены недельные «банковские каникулы». Указом президента были закрыты ВСЕ банки США и взяты под контроль полиции с тем, чтобы провести проверку их деятельности и исключить малейшие намеки на махинации. Далее с целью «очистки» банковской системы была проведена тотальная ревизия всех банков. Разорившиеся банки попали под внешнее управление. Устойчивые банки получили право на дальнейшую работу.

11 марта президент выступил сначала перед прессой, 12 марта — уже по радио, объясняя ситуацию и меры правительства по выходу из кризиса. Постепенно паника пошла на убыль, 15 марта открылись примерно 30% всех банков. В результате этих мер произошло укрупнение банковской системы, поскольку большинство банков, признанных «здоровыми», были крупными.

Был резко усилен контроль Федерального Резерва над денежным обращением, увеличен контроль за выдачей кредитов, за созданием кредитных денег. Были приняты два важнейших закона, регулирующих банковскую сферу — 21 июня 1933 г. — Закон Гласса-Стигалла, а в 1935 г. — Закон Флетчера-Стигалла. Именно тогда была создана современная финансовая система США. Изменения в её характер работы стали делать только после недавней серии скандалов (Enron, WorldCom, Артур Андерсен и т.п.)

Закон Гласса-Стигалла запрещал коммерческим банкам работать с ценными бумагами, это право получали специализированные финансовые организации — тем самым были снижены риски, которым подвергались средства вкладчиков банка. Были разъединены инвестиционные и коммерческие банки. Банкам, которые принимали депозиты, было запрещено вкладывать деньги в ценные бумаги, предприятия, пускаться в рисковые операции со средствами клиентов. С целью пресечения привлечения средств по повышенным ставкам, характерных для проведения высокорискованных операций, был введен запрет на выплату процентов по текущим счетам, проценты по депозитным счетам стали регулироваться Федеральным Резервом.

Был принят закон о страховании депозитов и создана Федеральная корпорация страхования депозитов — банки отчисляли взносы в страховой фонд, в случае банкротства корпорация санирует банк и выплачивает вклады в пределах установленного законом лимита на вклад в одном банке. Именно эта мера во многом позволила в итоге стабилизировать ситуацию с «бегством вкладчиков».

Была создана Федеральная корпорация, которая страховала вклады клиентов коммерческих банков. Президент США получил право назначать членов Совета Управляющих Федерального Резерва. Совет устанавливал не только нормы резервов для банков-членов Федерального Резерва, но и учетную ставку для федерально-резервных банков. Он полностью контролировал иностранные операции федерально-резервных банков, а также операции на открытом рынке.


Одновременно был усилен контроль над биржей и рынком ценных бумаг.

1. Устанавливался контроль над выпуском акций и других долговых обязательств фирм в ценных бумагах. Директора компаний-эмитентов несли персональную ответственность за выпуск ценных бумаг.

2. Приняты нормативные акты, которые ограничивали использование банковских кредитов в биржевых операциях.

3. Вводилась ежегодная публичная отчетность корпораций, зарегистрированных на бирже.

4. Были ужесточены условия включения компаний в биржевые списки, установлены пределы колебаний котировок на торгах. Для организации контроля над рынком ценных бумаг была создана Комиссия по ценным бумагам и биржам .


Все эти меры привели к усилению контроля Федеральной Резервной Системой (аналог ЦБ) над частными банками и денежным обращением. Только после этого Федеральный Резерв начал «развязывать кошелек» и подпитывать голодающий американский народ новыми деньгами.

ОТМЕНА ЗОЛОТОЙ ПРИВЯЗКИ

Во время Великой депрессии в США рушилось всё, кроме курса доллара — доллар стоял как стена, так как он был привязан к золоту. Федеральный Резерв продолжал упрямо сокращать денежную массу, еще более усугубляя депрессию. Вследствие чего между 1929 г. и 1933 г. объем денег в обращении сократился на 33%. Если учесть, что производство тоже сократилось, то нехватка денег стала угрожающей.

В день своей инаугурации 5 марта 1933 года вновь избранный президент Рузвельт объявил о почти двукратном снижении курса доллара по отношению к золоту — или, что-то же самое, об удорожании золота в долларовом выражении. «Одновременно с золотым „ограблением века“ были объявлены недельные банковские каникулы (то есть попросту принудительные выходные в финансовых учреждениях), из-за которых ни один частный вкладчик не мог в экстренном порядке извлечь свои враз обесценившиеся сбережения». До этого момента цена золота в долларах была жестко зафиксирована, и правительство не имело права ее менять.

Рузвельт не только сделал банковский выходной — отдал распоряжение о временном прекращении работы банков и запрещении дальнейшего выпуска вспомогательной валюты, но и убеждал общественность расстаться со своим золотом, говоря, что «консолидация ресурсов страны необходима, чтобы вывести Америку из депрессии». Президентским декретом население обязывалось сдавать все имевшиеся у него золотые слитки и монеты государству — причем по старой, гораздо более низкой цене золота. Население заставили сдать все золотые украшения. Разрешалось оставить только по две золотые монеты.

Вопреки расхожим представлениям, первой реальной мерой президента Рузвельта был банальный дефолт. Механизм прост [8]: допустим, вы англичанин и у вас был 1 млн. фунтов стерлингов, которые вы обменяли на доллары по курсу 2 доллара за фунт. Полученные 2 млн. долларов вы вложили в американские облигации и через год получили их обратно вместе с небольшим доходом. Допустим, этот доход составил 100 тыс. долларов — таким образом, всего у вас теперь 2.1 млн. долларов. Но за это время американское правительство провело полуторакратную девальвацию своей валюты, так что теперь за 1 фунт дают уже не 2, а 3 доллара. В результате ваши 2.1 млн. долларов превращаются всего лишь в 0.7 млн. фунтов, в то время как изначально вы имели 1 млн., так что итогом всех ваших операций становится убыток в размере 30%.

Тем, кто сдал свое золото, выплачивалась фиксированная цена в $20,66 за унцию. Эта конфискационная мера была столь непопулярна, что никто в правительстве не взял на себя смелость признаться в авторстве. Интересно, но на церемонии подписания постановления Рузвельт недвусмысленно объяснил всем присутствующим, что автором документа является не он и он его даже не читал. Даже Секретарь Казначейства заявил, что не был ознакомлен с документом, лишь добавив — «…это то, на чем настаивали эксперты».

После банковского выходного частное владение золотыми слитками и монетами, за исключением коллекционных, было объявлено незаконным. Большая часть золота, находившаяся в то время в руках средних американцев, была в форме золотых монет. Новый закон на самом деле означал не что иное, как конфискацию. Нарушителям грозило 10-летнее тюремное заключение и штраф $10.000, эквивалент $100.000 сегодня. Некоторые люди не верили в указание Рузвельта. А многие разрывались между желанием сохранить заработанное тяжким трудом и лояльностью к правительству.

В 1935 году, как только золото было собрано, официальную цену золота резко повысили до $35 за унцию. Эта цена сохранилась до 1971 г., когда был запрещен свободный обмен золота на доллары. Однако по новой, более высокой цене, продавать золото имели право только иностранцы. Менялы же, заранее получившие предупреждение о грядущем кризисе от Уорберга, скупившие золото по цене $20,66 за унцию, а затем вывезшие его в Лондон, имели возможность вернуть его обратно и продать американскому правительству по цене $35 за унцию, получив при этом почти 100% доход, в то время как среднестатистический американец голодал.

С большой помпой было объявлено о строительстве национального хранилища золота Форт-Нокс, что в штате Кентукки. К 1936 году строительство нового национального хранилища в Форт-Ноксе было завершено и в январе 1937 года туда начало поступать золото. Спустя 4 года все отобранное государством золото было туда торжественно свезено. Когда 13 января 1937 года золото начало сюда поступать, были приняты беспрецедентные меры безопасности. Тысячи официально приглашенных лиц наблюдали за прибытием поезда из 9 вагонов из Филадельфии в сопровождении вооруженных солдат, почтовых инспекторов, секретных агентов и охранников с американского монетного двора. Все выглядело как огромная театральная постановка — собранное со всей Америки золото сосредотачивалось в одном месте, предположительно для пользы общества.

Итак, первым делом были приняты меры к уменьшению цены денег и увеличению доверия к деньгам. Затем Рузвельт отнял у населения золото, чтобы не мешать государству самому решать, сколько выпускать денег. Второй важной мерой стало увеличение денег в обороте через государственные структуры. Деньги же, утраченные во время депрессии большинством американцев, не просто потерялись. Они перетекли в руки тех, кто заранее знал о биржевом крахе и вложил свои деньги в золото перед самой депрессией. Золото же всегда было самым надежным способом сбережения средств.

УЖЕСТОЧЕНИЕ ПРАВИЛ ИГРЫ В ЭКОНОМИКЕ

16 июня 1933 г. Конгресс принял Закон НИРА о реконструкции национальной промышленности, который устанавливал государственную помощь индустрии и государственный контроль за честностью взаимоотношений в бизнесе. В условиях отмены анти-трестового законодательства бизнес получил возможность саморегулироваться, а профсоюзы право на коллективную защиту. Главной целью было прекращение конкуренции за счет рабочих, отсюда повышение покупательной способности населения и все это способствовало выходу из кризиса. Всем ассоциациям предпринимателей предписывалось вырабатывать кодексы «честной конкуренции», определявшие условия, объем производства, минимальный уровень цен. Кодекс должен был разрабатываться торговыми группами, а если их нет, то вводился без особых оговорок сверху.

— право рабочих на организацию;

— запрет дискриминации при найме на работу членов профсоюзов;

— минимальный уровень зарплаты;

— максимальная продолжительность рабочего дня;

— фиксация цен;

— продавать продукцию по ценам, ниже минимально установленных, нельзя.

Во 2-ом и 3-ем разделах речь шла об оказании помощи нуждающимся, о создании организации общественных работ (финансируемых за счет налогоплательщиков) [4].

РЕФОРМЫ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА

В области сельского хозяйства «новый курс» состоял в попытках остановить процесс разорения фермеров, и поднять цены на сельскохозяйственную продукцию путем сокращения производства и уменьшения посевных площадей, за что фермерам выплачивались премии. 12 мая 1933 г. был принят парадоксальный закон «О регулировании сельского хозяйства», устанавливающий субсидии за сокращение производства продукции аграрного сектора.

Поскольку рынок сельскохозяйственной продукции, на который работали фермеры США, вдруг оказался для них закрытым благодаря принятым многими странами протекционистским мерам, пришлось принимать меры по сокращению поголовья скота и посевных площадей, чтобы повысить цены до уровня, при котором хотя бы окупались затраты. Фермерам предоставлялась компенсация за каждый незасеянный гектар и средства брались из налогов на компании и из 30% налога на муку и хлопчато–бумажную пряжу. До этого цены были очень низкими. 10 млн. акров под хлопок, 1/4 посевных площадей зерновых уничтожено, 6 млн. свиней ушло под нож. Сама природа способствовала успеху в борьбе с понижением цен, т.к. в 1936г. в США была жесточайшая засуха, песчаные бури, что привело к снижению урожая и повышению цен на сельскохозяйственную продукцию. Также были приняты меры по консолидации фермерской задолженности, фермерам предоставлялись кредиты и скоро прекратилась массовая продажа ферм с аукционов. Таким образом, к 1936 г. доходы фермеров были вполне нормальными, но 10% фермеров за эти смутные годы разорилось.

Аграрная политика Ф. Рузвельта была на руку крупным фермам, которые могли сравнительно безболезненно сократить часть своих посевных площадей. Эти фермы, пользуясь правительственными субсидиями, в большом количестве приобретали сельскохозяйственные машины и химические удобрения, что повышало производительность труда и урожайность, и, несмотря на снижение посевных площадей, позволяло сохранить размеры производства на прежнем уровне. Благодаря этому процесс концентрации земельной собственности усилился, о чем свидетельствовало сосредоточение к 1940 г. в руках 1,6% общего числа ферм 34 % сельскохозяйственных площадей. В то же время 38% ферм использовало менее 5 % этих площадей, и эту группу ферм правительственная помощь, как правило, обходила.

РЕФОРМЫ В СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЕ

«Новый курс» предусматривал также ряд социальных мероприятий, направленных, прежде всего на сокращение безработицы. Была принята программа общественных работ (строительство автострад, аэродромов, мостов и т.д.) с привлечением безработных. Была введена система выдачи минимальных пособий бедствующим безработным.

В марте 1933 г. на базе Закона НИРА был создан Гражданский корпус сохранения ресурсов. Задачей было направление безработной молодежи в лесные регионы для сохранения ресурсов. К лету для этой цели были созданы спецлагеря, где побывало 250 тыс. молодых людей (от 18 до 25 лет), которым предоставлялась бесплатная еда, жилье, форменная одежда и зарплата в 1 доллар в день. Руководили ими офицеры из резерва Вооруженных Сил. Работами по сохранению ресурсов являлись: строительство автомагистралей, очистка лесов, создание лесонасаждений, благоустройство парков, т.е. общественно-полезные работы. В январе 1934 г. на них было занято 5 млн. человек, а пособия получали 20 млн. человек. В мае 1933 г. был принят Закон о федеральной чрезвычайной административной помощи. По нему штатам предоставлялись средства для оказания помощи нуждающимся.

Был принят закон о социальной обеспеченности, по которому создавались пенсионные фонды, выплачивались пособия по безработице.

Государство признало права профсоюзов. К 1936 г. Кодексами честности, разработанными на основе Закона НИРА, охвачено 99% промышленных компаний и хотя консервативно настроенный Верховный суд, блюдя «священные принципы» отменяет NIRA, как антиконституционный акт, — но кодексы де-факто сохраняются: игра по правилам предпочтительнее.

В 1935 г. был принят закон Вагнера-Коннэри «О трудовых отношениях», который провозглашал необходимость коллективной защиты трудящихся через профсоюзы, запрещал преследование рабочих за создание профсоюзов и участие в стачках и подтверждал право рабочих заключать с предпринимателями коллективные договора. Закон запрещал дискриминацию членов профсоюзов. Однако для урегулирования споров между рабочими и предпринимателями вводился принудительный арбитраж. Устанавливалось обязательное заключение коллективного договора. Была создана комиссия по борьбе с дискриминацией при найме на работу.

В 1937 г. был принят Закон о справедливых условиях труда, согласно которому

— запрещалось использование детского труда;

— устанавливался минимум З./п. (25 центов в час, а в течение 6-ти лет был доведен до 40 центов в час);

— устанавливалась максимальная продолжительность рабочей недели (44 часа, а затем в течение 2-х лет до 40 часов);

Рузвельт также пытался реформировать Верховный Суд, опасаясь, что он отменит законы Вагнера и социального обеспечения. И хотя реформа суда не удалась, но и законы остались, так как Верховный Суд не стал их отменять.

Для борьбы с безработицей американское правительство организовало общественные работы, затратив в 1933-1939 годах на их финансирование более 12 млрд. долларов. Рабочие строили дороги и мосты, которые работают до сих пор. И эта работа давала им возможность не умереть с голоду. Для сокращения молодёжной безработицы в 1933 году власти создали также полувоенную организацию Cи-Си-Си: Civilian Conservation Corps. Через трудовые лагеря ССС, размещённые по всей стране, за десятилетие прошло около двух миллионов молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет, которые трудились там на общественных работах за 30 долларов в месяц.

В 1938 г. Рузвельт объявил о начале осуществления плана «Подкачки насоса». Суть его состояла в том, что спрос должен был повыситься с помощью гос. инъекций в экономику (строительство жилья, автомагистралей и т.д.). Было увеличено количество людей, получающих пособия.

Во время Великой депрессии в США для расшивки нехватки денег и недопущения их оттока в виртуальные пузыри использовались псевдо-деньги, а также сегментация денежного рынка. Так, существовали деревянные деньги в Тенино, штат Вашингтон, картонные деньги в Рэймонде, штат Вашингтон, обеспеченные кукурузой деньги в Клиар Лейк, штат Айова. Были выпущены купоны, которые обменивались на товары и услуги там, где не хватало федеральных долларов. Купонами платили учителям в Вилдвордебе штат Нью-Джерси, зарплаты в Филадельфии и многих других штатах. Купоны выпускали правительства штатов школьные округа, торговцы, ассоциации предпринимателей, различные агентства и даже частные лица. Издатель газеты «Springfield Union» в штате Массачусетс Сэмюель Боулз рассказал историю эмиссии купонов его газетой. Во время банковского кризиса 30-х годов она платила сотрудникам купонами. Их можно было потратить в магазинах, дававших объявления в газете, а магазины затем расплачивались купонами за рекламу в этой газете, замыкая круг. Как видим, никаких правительственных долларов не понадобилось. Купон был так популярен, что клиенты стали просить выдавать им сдачу купонами: они знали издателя и больше верили в его деньги, чем в федеральные доллары".

Итак, были приняты все меры, чтобы успокоить население реформами в социальной сфере и не допустить в дальнейшем паники. Были точно определены границы уступок трудящимся (представители профсоюзов не входили в правительство). Хотя и возникло недовольство крупных бизнесменов, но оно было устранено.


РЕЗУЛЬТАТ

Все эти меры оказались весьма эффективными. За несколько месяцев 1933 г. объем промышленного производства возрос на 70%, а к июлю этого года он равнялся 90% от уровня 1928 г. Но развитие было очень медленным — после 1929-33 гг. снова небольшая депрессия на 2-3 года, и лишь затем подъем и в 1937 г. — снова кризис.

Можно выделить следующие способы борьбы с кризисом. Это, прежде всего общественные работы, через которые деньги доставлялись непосредственно потребителям. Далее получив деньги, работники шли на рынок продовольствия и запускали спрос там. Сельское хозяйство, потребляя машины, запускало спрос в промышленности. Но этот путь оказался ограниченным. Экономическая политика Ф. Рузвельта не смогла спасти страну от очередного экономического кризиса, наступившего в 1937 г. и вновь поразившего экономику США сильнее других стран. За два года уровень промышленного производства в США упал на 21 %. Кризис 1937-1938 гг. вновь отбросил американскую экономику на полтора десятка лет назад. Объем промышленного производства в целом по капиталистическим странам упал на 11% (в США на 21%). Наиболее пострадавшими оказались выплавка стали (в США на 21%), судостроение (на 40%), в новых отраслях также отмечалось падение производства (в отличие от 1929-33 гг., когда авиапромышленность, радиопромышленность понесли незначительные потери). В 1937 г. производство автомобилей в США упало на 40%. Развития этот кризис не получил, т.к. был прерван подготовкой к войне.

В целом, восстановление американской экономики заняло около 20 лет — окончательно США встали на ноги и вышли из депрессии только в 50-е годы. Помог американской экономике принятый 11 марта 1941 года закон о ленд-лизе, в рамках которого США впоследствии смогли осуществить колоссальные по объёмам поставки вооружений и военных материалов Британии, России, Китаю, Бразилии и многим другим странам.

За один 1944 год национальный доход США составил $183 млрд., из которых $103 млрд. было потрачено на войну. Это в 30 раз превосходило темпы расходов, достигнутые во время Первой Мировой. На самом деле американский налогоплательщик оплатил 55% всех расходов Второй Мировой войны. Но, что не менее важно, практически каждая страна, вовлеченная в эту войну, многократно увеличила свой долг. Например, в США долг федерального правительства вырос с $43 млрд. в 1940 г. до $257 млрд. в 1950 г. — увеличение на 598%. За тот же период долг Японии увеличился на 1348%, Франции — на 583%, Канады — на 417%.

Итак, последовательная, но интуитивно выработанная программа Рузвельта дала результат, но ничего нового в этой программе не было. Она была, по сути, продолжением реформ Гувера. Фактически рузвельтовский «Новый курс» был продолжением антикризисных мероприятий Гувера. К тому же Рузвельт был долгожданным новым лидером, обладал харизмой и умел вселять в людей оптимизм. Высокий авторитет Рузвельта позволил все эти реформы успешно осуществить. Американцы поверили Рузвельту и стойко переносили затяжной и болезненный процесс выздоровления экономики. Так Рузвельту досталась репутация спасителя Америки" .

Нынешний мир и американское общество многому научились и сильно изменились за прошедшие десятилетия. Впрочем, как выразился бывший Госсекретарь США Генри Киссинджер, «человечество не повторяет своих старых ошибок, но постоянно делает новые» .

взято тут http://smart-lab.ru/blog/293088.php

модель Традиционно я беру интервью у людей, специализирующихся на определённых инвестиционных направлениях, будь то доверительное управление на бирже, зарубежная недвижимость и т.д. На этот раз мне удалось поговорить с человеком, который не понаслышке знаком с этими и множеством других направлений. Вместе с ресторатором Дианой (Пума) я провёл интервью с одним из ведущих финансовых консультантов России, гендиректором компании "Личный капитал" и автором нескольких книг по личным финансам Владимиром Савенком. На основе своего 20-летнего опыта и опыта богатых клиентов он поделился своим видением на инвестиции в фондовый рынок России и зарубежных стран, хедж-фонды, ПАММ-счета, инвестиционные монеты, микрофинансовые организации, частное кредитование бизнеса и пр. Отдельно затронули тему диверсификации портфеля и организации личных финансов. Интервью прошло в столичном итальянском ресторане Borgato, ул. Мясницкая, 7, стр. 1.

Кирилл: Владимир, рад, что согласились на интервью. Читал несколько ваших книг. Одна, помню, про бюджетирование, другая – как раз лежит передо мной – называется "Инвестировать – это просто". Воспользуюсь случаем и буду задавать вопросы, исходя из того, что там написано, и, конечно, исходя из вашего опыта, вы ведь себя позиционируете в качестве первого финансового консультанта в России. Сначала расскажите, как пришли в этот бизнес?

Владимир С.: Впервые я прочитал про финансовый консалтинг где-то в 1996-м или 1997 году. Тогда я работал за рубежом, на Кипре, финансовым казначеем компании ASBIS. Это довольно крупный дистрибьютор компьютерных комплектующих. Через Yahoo я вышел на один сайт с колонками финансовых консультантов. Меня заинтересовала эта работа, когда люди консультируют семью, как им управлять деньгами, правильно инвестировать средства. Я начал собирать материалы на этот счёт, даже не думая о том, что в конечном итоге стану финансовым консультантом. С мыслями я собирался постепенно. И где-то в 2002 году, когда ушёл из компании, я решил не искать новую наёмною работу, а пойти именно в эту стезю. Я очень рад, что стал консультантом, потому что сегодня для себя не представляю какой-либо другой работы.

Кирилл: Ваша компания называется "Личный капитал". Расскажите про основные направления её деятельности.

Владимир С.: Основа компании – это консалтинг. На всех семинарах, различных мероприятиях, я декларирую простой тезис: если вы не знаете, с чего начать, сидите и думаете: "Как быть, денег нет?" или "Как быть, деньги есть?" −; приходите к консультанту. Кстати говоря, это действительно проблема некоторых людей, когда деньги есть и неясно, куда их вкладывать. Хочу сказать, что наша цель – не затащить вас к себе и что-то продать. Мы хотим помочь вам, дать простой и, как правило, эффективный совет: c чего начать, что делать, какие первые шаги. Далее, если человек захочет, мы можем составить финансовый план. Т.е. наша главная услуга – это помощь в инвестировании. Причём мы здесь достаточно консервативны и при разработке инвестиционного портфеля не предлагаем какие-то агрессивные стратегии.

Кирилл: Т.е. вы даёте какие-то инвестиционные рекомендации клиентам?

Владимир С.: Даём, но не часто. Ежедневные, еженедельные рекомендации даются в трейдинге. Когда клиент хочет, чтобы мы ему еженедельно или ежемесячно давали рекомендации: что купить или продать, – мы на это не идём. И из-за этого иногда от нас уходят клиенты. Они говорят: "Я хочу более активно этим заниматься". Мы же сторонники пассивного инвестирования. Наша специализация, на самом деле, – это разработка портфеля и помощь в организации инвестиций, включая открытие счетов в зарубежных брокерах, страховых компаниях, банках и т.д.

Кирилл: Опишите среднестатистический портрет вашего клиента.

Владимир С.: Первый тип клиентов – это люди, которые зарабатывают 300, 500 тысяч или миллион рублей в месяц, при этом у них вообще ничего нет. Все доходы они тратят. У них могут быть даже кредиты. Некоторые из них задумываются, что доход-то неплохой, а активов нет. Такие клиенты к нам приходят и говорят: "Давайте начнем что-то делать". Мы начинаем организовывать его финансы, инвестиции.

Второй тип клиентов – это клиенты с капиталом. У них накопилось, скажем, 100, 200, 500 тысяч долларов и более. У нас есть клиенты и с миллионами долларов, но основная группа наших клиентов имеют капитал от 200 тысяч до миллиона долларов. Наш клиент – это скорее наёмный топ-менеджер или мелкий и средний предприниматель. Их постоянно окучивают в банках, управляющих компаниях, где им дают кучу инвестиционных рекомендаций. И, "наевшись" этих рекомендаций, потеряв деньги, они приходят к нам и говорят: "Хотим пассивный доход, чтобы стабильно капал небольшой процент".

Кирилл: Как выстраивается взаимодействие с вашими клиентами при составлении портфеля? Приходит человек и говорит: "У меня 200 тысяч, держите и управляйте"? Или деньги остаются у инвестора, а вы рекомендуете открыть брокерский счёт в этой компании, купить акций той компании и т.д.? Как это происходит?

Владимир С.: Мы не берём деньги в управление. Мы посредники. Мы предлагаем один из способов инвестирования: через брокера, страховую компанию или банк. Клиент выбирает то, что ему надо, выбирает брокера, который ему больше всего подходит. Далее мы помогаем открыть счёт, перевести туда деньги. В этой схеме у клиента прямой договор с брокером. В дальнейшем на правах portfolio managers мы получаем доступ к счёту, что позволяет нам давать рекомендации, готовить квартальный отчёт по портфелю, согласовывать все вложения. Например, мы говорим: "Стоит поменять вот этот фонд" или "Давайте продадим Китай, купим Индию". Клиент говорит: "Согласен". Либо клиент может сказать: "Вы меня не спрашивайте. Я подписал заявление, что вы управляющий, и делайте, что хотите". В этом случае мы сами управляем счётом. Но в как таковое управление средства не берём. Мы лишь составляем клиенту портфель. Нам в первую очередь важен профиль риска. Важно понимать, насколько рискованны позиции в портфеле. Т.е. всегда есть две составляющие: страх и жадность – две эмоции. И у большинства людей они неразделимы : они хотят получить много и при этом боятся потерять. Но это невозможно, нужно выбрать что-то одно: либо боишься, либо хочешь заработать.

Кирилл: В этом плане мне нравится цитата автора бестселлера "Богатый папа, бедный папа" Роберта Кийосаки, который говорит: "Если хотите инвестировать, нужно иметь психологию игрока". Т.е. нужно отложить определённую сумму и позволить себе играть ею, быть готовым её потерять.

Владимир С.: Да, совершенно верно.

Кирилл: Вы говорили, что есть клиенты, которые зарабатывают 300–500 тысяч рублей, ничего не имеют и приходят за помощью к вам. Я так понимаю, вы их консультируете по двум направлениям: во-первых, по инвестициям; во-вторых, как сократить расходы. Т.е. вы и по оптимизации издержек тоже консультируете?

Владимир С.: Да, безусловно. В таких ситуациях первый шаг – это навести порядок в личных финансах. Потому что такие клиенты вообще не понимают, куда деваются те, скажем, 500 тысяч, которые они зарабатывают. В таких ситуациях мы пытаемся всё организовать. Если человек не хочет учитывать расходы, мы автоматизируем процесс откладывания средств, когда часть суммы ежемесячно списывается с расчётного счёта и направляется на другой счёт, чтобы потом эти деньги инвестировать. Для многих людей это гораздо проще, чем учитывать свои расходы.

Кирилл: На ваш взгляд, сколько человек должен откладывать денег?

Владимир С.: Минимум 10%. Это довольно известная цифра, хотя у всех по-разному. Естественно, чем больше, тем лучше. Мне лично удается откладывать 50% за год. Т.е. бывает, что в один год отложу 40%, другой – 60%. Есть люди, которые откладывают 90%. Им вообще нет смысла учитывать свои расходы. Уверен, что любой человек в состоянии что-то откладывать. Если условия позволяют жить ему на 10 тысяч рублей в месяц, то он и на 9 тысяч проживёт. Если живёт на миллион – хватит и 900 тысяч. На самом деле, я бы даже поставил планку не 10, а 20% – это абсолютно реальная цифра.

Кирилл: Хотел спросить насчёт учёта расходов. Я в этом плане многое перепробовал. Где-то я вычитал, что Рокфеллера с детства приучили вести тетрадь, где он от руки писал в левой колонке приход, а в правой расход. Это якобы позволяет лучше контролировать финансовые потоки. Я месяц вёл тетрадь, но потом забросил. Потом начал вести бухгалтерию в Excel и уже как 5 лет это делаю…

Владимир С.: Вы её анализируете?

Кирилл: Вот с этим была проблема. Только через три года, как вёл бухгалтерию, я понял: надо анализировать, а не просто всё забивать, подбивать – расход такой-то, доход такой-то. Посоветуйте, как правильно вести учёт личных финансов?

Владимир С.: Я сторонник того, чтобы этот процесс не превращался в бухгалтерию. Потому что люди, которые сидят, корпят над этими отчётами и при этом не понимают конечной цели, – это не дело. И получается, что это как отчёт на предприятии о прибылях и убытках, но без какого-либо анализа. Если расходы растут быстрее доходов, то это неправильно. Это ненормально. Вы должны что-то предпринять.

Я считаю, что самое главное в этом вопросе – учитывать абсолютно все доходы. Это несложно, т.к. они не так часто приходят, как расходы. Я, например, точно знаю свой доход за год. И дальше я обязательно учитываю крупные расходы. Я не учитываю расходы на кофе или что-то ещё, какие-то мелочи. И я примерно знаю, сколько моя семья расходует в месяц. Я эту сумму кладу в тумбочку, и мы на неё живем, её хватает. Через год или через полгода жена говорит: "Извини, инфляция, −; мне не хватает. Давай увеличим бюджет". Мы увеличиваем его на 20%. Но в конечном итоге расходы у меня выходят гораздо меньше, чем доходы. И под конец года я подбиваю свои расходы, доходы, сколько я инвестировал. Я люблю это делать в январе. И я вижу, что получил доход, скажем, 100 единиц, а израсходовал 50 единиц. Т.е. 50% от доходов я инвестировал. При этом, повторюсь, я не веду доскональный учёт расходов −; это утомительно.

Кирилл: Я для фиксации расходов и доходов, несвязанных с инвестициями, последние полгода использую приложение для iPhone "Транжира". Но ведь есть куча других программ, некоторые через веб-сервис работают. Какой софт вы советуете?

Владимир С.: Чем проще, тем лучше. Я, как и вы, начинал с Excel. Кому что удобно.

Диана: Есть даже платные программы.

Владимир С.: Да. Есть достаточно богатые клиенты, миллионеры, которые это очень любят. Они покупают какую-то сложную программу, например 1С Финансы, со множеством красивых графиков. При этом сами в ней не до конца разбираются. Но это лишнее. Нужно сделать простой анализ: сколько заработали, сколько израсходовали и какие активы.

Диана: Кстати, вы сейчас подтвердили мою личную мысль, что все эти программы с красивыми графиками, как правило, не несут никакой функциональной полезности.

Владимир С.: Да, в них большого смысла нет. Я лет 7−;8 назад нашёл одну программу, начал пользоваться и привык к ней. Называется "Личные финансы". По-моему, её сейчас уже не найти. Она была совершенно бесплатная.

Кирилл: Давайте поговорим об инвестициях, в частности, на мой взгляд, о такой важной теме, как диверсификация. Насколько портфель должен быть диверсифицирован, какое количество направлений вы считаете приемлемым?

Владимир С.: На этот счёт могу привести любопытный пример из жизни. Одна клиентка показала мне свой инвестиционный портфель на 8 миллионов долларов, который ей сделал один швейцарский банк. В нём находилось 30 или 40 фондов, точно не помню. Т.е. всё было максимально диверсифицировано и сбалансировано: акции, облигации, нефть и прочее. Но что-то будет расти, что-то падать и в конечном итоге с высокой долей вероятности будет ноль.

Кирилл: Вывод: не обращайся к консультантам в швейцарских банках?

Владимир С.: На самом деле, когда мы говорим о диверсификации, мы опираемся на несколько вещей. Первое: диверсификация по рискам, риск-профиль клиента. Т.е. насколько вы готовы рисковать своими деньгами. Опять же мы говорим о балансе страха и жадности: либо боитесь потерь, либо готовы рискнуть, чтобы заработать больше. И вы знаете, что при инвестировании это самое главное. На основе риск-профиля мы даём ориентир по доле консервативных, умеренных и агрессивных направлений в портфеле.

Второй нюанс в вопросе диверсификации для нас – это категория активов. Мы рассматриваем две главные категории, по которым разбивается портфель, – акции и облигации. Внутри них есть свои подкатегории. По облигациям – это бумаги высокорейтинговые и низкорейтинговые с соответствующей разницей в доходности. По акциям мы разбиваем на бумаги развитых стран, развивающихся, малых компаний, фонды недвижимости. Плюс идёт географическая диверсификации, т.е. акции мы разбиваем по регионам. Получается, три основных региона: США, Европа, Азия. Но это не значит, что в портфеле миллион фондов. Например, вы можете инвестировать в фонд Vanguard Total World Stock, который вкладывает деньги по всему миру.

Кирилл: Если рассматривать высокорискованный агрессивный портфель, какая там должна быть диверсификация?

Владимир С.: Всё зависит от возраста и самого человека. Есть 20-летние люди, которые хотят консервативных инвестиций. Они боятся рисков. Как я говорил, здесь речь о балансе страха и жадности.

Кирилл: Что если мы говорим о жадном 25-летнем человеке?

Владимир С.: Американцы придумали, что доля консервативных активов приблизительно должна равняться возрасту. Т.е. вам 25 лет −; значит, держите 25% капитала в облигациях, либо в банке на депозите, а 75% вложите в акции. И их опять же смешивайте: умеренные, агрессивные. Плюс можно добавить какие-то суперагрессивные инвестиции, например хедж-фонды и другие проекты, где клиентов ориентируют на доходность 30, 40, 50, 100% годовых. Но туда я рекомендую вкладывать не более 20% от портфеля.

Кирилл: Понятно. У меня, конечно, портфель более агрессивный.

Владимир С.: Вы на меня не смотрите, я человек консервативный. Я уже много лет на рынке и столько этих рисков видел. Я понимаю людей, которые любят рисковать, и понимаю этот адреналин. Мне самому нравится управлять портфелем рискованных акций. Но он у меня составляет 5% капитала. Я ищу и нахожу красивые акции – они вырастают. Бывает, нахожу плохие акции – они падают. Я понимаю молодых 25-летних людей, которым, естественно, неинтересно держать деньги в облигациях под 5–6% годовых.

Кирилл: Какая у вас позиция насчёт валютной диверсификации? В декабре 2015 года этот вопрос стал крайне актуальным.

Владимир С.: Если мы говорим об активах, акциях, то вы знаете, что больше всего инструментов в мире в долларах. Когда я покупаю фонд акций Китая, он номинирован в долларах, но реально фонд учитывает валютный риск, т.е. в этом случае изменение курса валюты доллара к юаню. Поэтому в данном случае на валютную диверсификацию я не смотрю. Мне важнее диверсификация по регионам.

Если говорить о наличных, т.е. о деньгах в банке, облигациях, бумагах или активах с фиксированным доходом, то там должна быть диверсификация. И у меня здесь соотношение простое – 60% в долларах и 40% в евро. В рублях я сейчас практически не инвестирую. Доллары и евро −; это если капитал до 500 тысяч долларов. Если больше −; при составлении портфеля мы добавляем фунты или какие-то экзотические валюты. Хотя я не сторонник экзотики и не вижу в этом большого смысла.

Кирилл: Давайте поговорим подробнее об агрессивных направлениях инвестиций. Какие вложения вы считаете агрессивными?

Владимир С.: Если брать фондовый рынок – это фонды акций малых компаний и развивающихся стран. Либо когда берём акции отдельной компании. Хотя мы не рекомендуем бумаги отдельных компаний −; сам клиент покупает. Такие вложения мы однозначно относим к агрессивным.

Кирилл: Рассматриваете ли варианты вложения в ПАММ-счета?

Владимир С.: Это не инвестирование. Я считаю, что это уже трейдинг, игра. ПАММ-счета, валютный рынок, товарные активы – это не инвестирование. Инвестирование – когда вкладываешь деньги и понимаешь, во что ты вкладываешь. Например, считаешь, что Азия будет расти, и инвестируешь в фонды акций азиатских компаний. К ПАММ-счетам я отношусь крайне скептически. Потому что трейдеры, как правило, проигрывают рынку. И здесь будет уместным привести случай, когда американский миллиардер-инвестор Уоррен Баффет поспорил на миллион долларов с одним хедж-фондом. 1 января 2008 года он заключил спор, что за 10 лет данный хедж-фонд не обгонит индекс S&P 500. В начале прошлого года подводили промежуточные итоги за 5 лет.- Тогда рынок сильно побеждал хедж-фонд.

Кирилл: Как относитесь к инвестициям в хедж-фонды?

Владимир С.: К хедж-фондам отношусь неоднозначно. Лично я не рекомендую в них инвестировать. Потому что найти хедж-фонд, который завтра даст доход, крайне сложно. Хотя раньше мы их рекомендовали. Вы читали мои книги, и там я писал, что в модельный портфель были включены инвестиции в хедж-фонд Man AHL Diversified. Тогда мы попали в период, когда он хорошо рос. Лучше всего он показал себя в 2008 году, но затем были одни минусы.

Кирилл: Да, к интервью я подвёл по нему статистику: за последние пять лет он вырос лишь на 30%. И это, подчеркну, за пять лет. В общем, не самая красивая картинка.

Владимир С.: Да, не самая. В целом мы сформулировали принцип, который я довожу до всех наших консультантов и который заключается в том, что инвестирование должно быть простым. Т.е. деньги должны вкладываться в простые прозрачные инструменты. Клиент может найти любой фонд в интернете, посмотреть его состав, куда он инвестирует и прочее. В свою очередь хедж-фонды для меня – это сложный непрозрачный инструмент. Я, конечно, понимаю, что отдаю кому-то деньги, и ими управляют по 12 стратегиям, которые называются "арбитражными" или как-то иначе. Я о них слышал и знаю, но у меня нет чёткого понимания, как деньгами управляют без меня. Для меня это риск.

Яркий пример тому −; ситуация с известным вам хедж-фондом Long Term Capital Management (LTCM), который обанкротился. Это хедж-фонд, которым управляли нобелевские лауреаты – экономисты, математики. И даже он не смог удержаться. Хедж-фонды – это целая индустрия, и я думаю, что вам нужно найти сегодня хедж-фонд, который имеет небольшой капитал и хорошую доходность, и вложиться в него. При небольшом капитале под управлением и с выигрышной стратегией он может сделать 100% дохода. Но как только это произойдёт, это будет большая реклама для фонда, придёт дополнительный капитал, и после этого стратегия уже не работает. Фонду необходимо будет искать новую стратегию.

Кирилл: Т.е. это проблема масштабирования?

Владимир С.: В большинстве случаев – да. Тот же Man AHL, о котором мы говорили, после 2008-го перестал расти, потому что к ним пришёл огромный поток денег, и они с ним не справились, стратегия перестала работать.

Кирилл: Хотел бы ещё поговорить о хедж-фондах, но времени мало, а вопросов масса. Давайте перейдём к теме инвестиций в недвижимость. Причём не российскую, а зарубежную. Я говорю об инвестиционных недвижимых объектах в Англии, Германии. В первую очередь номера в отелях, студенческие общежития и прочее. Спрашиваю, потому что вы, как я понимаю, инвестор-консерватор, а там как раз доходность на уровне 8, 10, 15% годовых. Как относитесь к таким инвестициям и советуете ли туда вкладывать своим клиентам?

Владимир С.: По этой части есть большой практический опыт, и он негативный. К нам приходили клиенты и рассказывали различные нехорошие истории. В целом я отношусь к инвестициям в недвижимость положительно в том случае, если человек занимается недвижимостью, разбирается в ней и понимает, что происходит. Но таких чудес, как "вложи в Англию или Таиланд и ежегодно получай 8% гарантированно", – такого просто не бывает.

Как-то я проводил семинар в Нижневартовске и вижу, что человек 12 постоянно сидят на телефоне. Я спрашиваю: "Что случилось?" А в тот момент в Таиланде была какая-то революция. И из 15 присутствующих людей 12 купили недвижимость в Таиланде. Я спрашиваю: "Как вас всех угораздило купить там жильё?" Оказывается, приехал уважаемый человек и сказал, что лучше места в мире нет, кроме как Таиланд. И все купили, а потом не знали, что с ней делать.

По вопросу зарубежной недвижимости я совершенно чётко могу сказать, что если вы не знаете законы страны, где покупаете жильё, если вы не знаете налоговое или юридическое законодательство, не знаете рынок недвижимости этой страны или сегмент рынка, будь то парковки или студенческое жильё, −; лучше туда не влезать. Я говорю, исходя из опыта своих клиентов.

Простой пример: клиент пришеёл к нам с недвижимостью в Англии. Он купил три объекта: офис, жилое помещение и парковку. По всем объектам обещали гарантированную доходность в течение трёх лет. Прошло три года с момента покупки, и компания, которая ему продала, говорит: "Всё. Спасибо за сотрудничество. Вот ваша недвижимость. Мы не можем помочь продать. Сами разбирайтесь". А компания, которая управляла объектом, сказала: "Ищите сами управляющего, нас больше это не интересует". Т.е. они дают гарантию на три года, а после этого вы остаётесь с недвижимостью и думаете: "Что делать?" Клиенту пришлось ехать в Англию и самостоятельно решать вопрос.

У меня у самого жилая недвижимость в Германии. Я тоже купил и сейчас пытаюсь продать. Получаю по ней неплохой доход – около 7−;8% в евро в год, но я устал от постоянных писем, типа: "Надо сделать ремонт, вложить такую-то сумму" или "Что-то ваш арендатор не платит, и мы так просто не можем его выселить, такие законы. Чтобы выселить, нужен юрист, который стоит столько-то". Причём письма приходят на немецком. Поэтому я принял решение, и мы где-то в октябре 2013 года расторгли договора со всеми нашими партнёрами-риелторами, которые занимаются зарубежной недвижимостью.

Кирилл: В основном вы, наверное, сотрудничали с Gordon Rock?

Владимир С.: Да, был Gordon Rock и ещё две компании.

Кирилл: C Dom International не сотрудничали? У меня как раз было интервью с главой этой компании (см. здесь −; TrueInvestor).

Владимир С.: Нет, были другие. Все они предлагали зарубежную недвижимость, помогают её оформлять. Т.е. они не "кидалы", но ни один клиент не получил то, что они гарантировали. Получили либо в два раза меньше, −; причём это была как Европа, так и США, −; либо огромное количество головной боли. К нам иногда приходят клиенты от этих риелторов за консультацией, т.к. они тоже не получили то, что им обещали. Поэтому я пришёл к выводу, что абсолютно все риелторы врут.

Кирилл: Вы такие выводы делаете по опыту скольких клиентов, 3−;10?

Владимир С.: Больше десяти.

Кирилл: Ясно. У нас с отцом тоже объект в Англии. Там немного поменялись условия кредитования, и мы сейчас его продаём. Учитывая, что продаём по цене чуть выше той, что мы платили, и с учётом, что курс на момент входа был на уровне 50 рублей за фунт, а сейчас около 80, надеюсь, что мы выйдем из проекта с прибылью.

Владимир С.: Может быть. У нас был клиент, который купил апарт-отели во Франкфурте. Вроде, получал 8−;9% в год и не жаловался. Хотя я не знаю, как у него сейчас складываются дела. Возможно, есть какие-то хорошие объекты. Но когда мне риелторы предлагают проекты типа парковок, я всегда задаю вопрос: "Почему наши олигархи держат миллиарды в Швейцарии под ноль процентов годовых, а не покупают ваши парковки?"

Кирилл: Вам, конечно, виднее, но мне кажется, что олигархи в лондонскую недвижимость тоже инвестируют.

Владимир С.: С теми клиентами, с которым я беседую и у которых миллионы, скажем 5 миллионов долларов, для них почти фиксированная доходность в 8% годовых – очень подозрительная. Такие клиенты на доходность в 2−;3% говорят: "Отлично. Будет 2−;3% – здорово, потому что мне Швейцария даёт ноль или даже минус, если на текущем счёте". В итоге наши олигархи держат миллиарды в Швейцарии.

Кирилл: С зарубежной недвижимостью, думаю, разобрались. Давайте поговорим о ещё одной, на мой взгляд, консервативной инвестиции – золото. Как смотрите на вложения в золото и в каких форматах?

Владимир С.: Вы знаете, взять, например, известного в США основателя Vanguard Group Джона Богла или Уоррена Баффета. Все они вообще не любят товарные активы −; золото, нефть, пшеница. Это непредсказуемые активы. Они не дают никакой кэш, денежный поток. Это просто товарные активы. И для меня они тоже непредсказуемы. Ни один аналитик не может чётко предсказывать по ним цену.

У меня есть клиент достаточно крупный, с огромным капиталом. Он занимается сельским хозяйством в России. Я ему иногда звоню, говорю: "Михаил, скажите, что будет с пшеницей? Что вы делаете?" Он отвечает: "Я половину урожая положил в амбар на случай, если подорожает. Другую половину продал и конвертировал так, что половина в долларах, а другая – в рублях".

Кирилл: Получается, вы сами за консультацией ему звоните, а не он вам?

Владимир С.: В данном случае – да. И опять же его действия свидетельствуют о том, что эти рынки: пшеница, золото, серебро, нефти −; они абсолютно не предсказуемы даже для участников отрасли. Хотя нужно сказать, что для меня золото – это защитный актив. Я держу 5% портфеля в золотом фонде. Клиентам я тоже советую вкладывать в золото до 10%, но не более, т.к. это, скорее, ради защиты, на случай, если рынок обвалится.

Диана: Вы вкладываетесь именно в фонд или прямо в номинальное золото?

Владимир С.: В фонд.

Кирилл: А почему не в золотые инвестиционные монеты, например золотой "Победоносец" Банка России?

Владимир С.: Это, может, и неплохой вариант для инвестирования, но для меня это своего рода альтернативная инвестиция, я её причисляю к категории "другие инвестиции". Есть такие инвестиции – инвестиции страсти. Я говорю о коллекционерах картин, монет, марок, старинной мебели. Эти инвестиции – это рынок профессионалов. Это то же самое, что и рынок недвижимости. Нужно быть специалистом, чтобы успешно инвестировать. По части монет могу привести интересный пример. Я ведь сам белорус и слежу за ситуацией в Белоруссии. Так вот лет пять назад Национальный банк Белоруссии выпустил две серебреные монеты. Обе одного тиража и одного номинала. Через два года одна монета почему-то взлетела в цене на 300%, а вторая осталась на том же уровне.

Кирилл: В России то же самое вышло с золотым "Победоносцем". Его чеканили Московский и Питерский монетные дворы. Но в Питере в производстве были проблемы, и на их монетах начала появляться ржавчина, хотя, казалось бы, золото не должно окисляться. В итоге монеты Питерского монетного двора стоят дешевле, чем московского.

Владимир С.: Понятно. Именно поэтому я рассматриваю это как рынок профессионалов. Если человек нумизмат, он знает этот рынок, он может смело инвестировать. Но без знаний в этой области или без помощи консультанта, я считаю, что риски большие.

Кирилл: Я вас понимаю. По части нумизматики я долгое время думал, как бы нумизматику повернуть в сторону инвестиций. К счастью, мне удалось найти исполнителя этой идеи. Он владелец нескольких нумизматических магазинов, и мы с ним запустили Фонд монет на 1,2 млн руб.

Владимир С.: Т.е. он профессионал, он знает, что покупать.

Кирилл: Да. И, тем не менее, несмотря на белорусскую и российскую практику, по части инвестиционных монет можно без проблем покупать американский "Золотой орёл" или китайскую "Панду". Здесь почти нет нумизматики и полная привязка к котировкам золота.

Владимир С.: Безусловно, если только вам не подсунут в качестве золота какую-то медную монету. Тут и пригодится профессионал.

Кирилл: Согласен. Давайте поговорим о более агрессивных инвестициях. Ещё несколько лет назад я вкладывал деньги в микрофинансовые организации. Сейчас на рынке много таких предложений: как от крупных игроков, так и в большинстве своём от мелких. Некоторые работают как МФО, другие как кредитно-потребительские кооперативы. Какое у вас к ним отношение?

Владимир С.: Здесь нужно понимать, что за кредитами под 100% в месяц приходят те, кому уже не дают банки. Т.е. это суперрисковое кредитование. И при вложении в МФО я даю деньги в суперрисковый проект. Для меня это крайне агрессивное инвестирование. Мне не раз задавали вопрос насчёт МФО. Хотите попробовать – не проблема, попробуйте. Главное, весь капитал не вкладывать.

Кирилл: А как вы относитесь к частному кредитованию, когда деньги отдаются другому человеку взаймы, например на развитие бизнеса?

Владимир С.: Я таким образом потерял двух студенческих друзей, потому что давал им деньги взаймы. В конечном итоге они перестали отдавать, а потом я ещё был виноват, что напоминаю о долге, как это обычно бывает. Есть хороший анекдот: "Дал другу 10 тысяч долларов на пластическую операцию, −; сейчас не знаю, как он выглядит". Если этим заниматься, то нужно не просто расписку делать, а через нотариуса всё оформлять, желательно с залогом.

У меня есть знакомый, который занимается таким инвестированием. Он даёт взаймы не только знакомым, но и всем. Всё оформляет нотариально, в залог берёт либо недвижимость, либо что-то ещё. Он практически работает как банк. Но у него были сбои, причём очень крупные, он терял огромные суммы. Однажды один его заёмщик исчез. Оказалось, что залога по факту нет, он был оформлен на кого-то ещё. Он не говорит, сколько зарабатывает от такого рода инвестиций. Возможно, это доходный бизнес. Он пропагандирует, что таким образом можно зарабатывать около 30% в год.

Кирилл: Но вы скептически относитесь к этому инвестированию?

Владимир С.: Это рискованно. Для меня это огромная куча геморроя. Но каждому своё. У меня жена, например, любит физическую недвижимость. Она готова все деньги инвестировать только в недвижимость. Для меня же купить недвижимость – это следить за ней, сдавать в аренду, постоянно общаться с арендаторами, чтобы там всё было нормально, делать какие-то ремонты и т.д. Для меня это большая проблема. Мне проще купить фонд недвижимости, либо акции компании, которая завязана на недвижимость, получать те же 7% годовых в виде дивидендов и иметь возможность при желании продать актив за секунду. Т.е. я сторонник фондового рынка. Поэтому у нас в семье своеобразный баланс – она занимается физической недвижимостью, а я больше фондовыми активами.

Кирилл: Наше интервью в основном будут читать те люди, у которых есть миллион или несколько миллионов рублей. Что им посоветуете делать? Откладывать 10−;20% от доходов и инвестировать в консервативные активы?

Владимир С.: Есть простые принципы управления личными финансами. Если у вас есть миллион-два рублей, то первый шаг – это создать резервный фонд, который должен быть всегда. Забудьте про эти деньги, положите их в ликвидный депозит, чтобы можно было, если что, забрать. Это закон. Когда мы открываем счета нашим клиентам за рубежом, первый вопрос, который нам задают: "Есть ли у клиента резервный фонд?" Мы говорим: "Конечно, есть". Спрашивают: "Какая сумма?" Мы говорим: "Вот, лежит 100 тысяч долларов в этом банке". Нам: "Всё нормально". Т.е. они тоже акцентирует на этом внимание.

Второй пункт перед тем, как инвестировать, – это страховка в случае наличия иждивенца. Я считаю, что страхование жизни крайне важно. Это как аксиома – застрахуй жизнь, если ты кормилец в семье.

Третье – начинай инвестировать. Исходя из возраста и своих предпочтений, начинай вкладывать деньги. И здесь, я считаю, хороший выбор – это фондовый рынок, т.к. там есть доступ практически ко всем инструментам.

Кирилл: Мы говорим о российском фондовом рынке или международных площадках?

Владимир С.: Я сейчас вообще не рассматриваю российский рынок. Он не инвестиционный. Из-за санкций, этого конфликта, инвесторы из него ушли – остались спекулянты, трейдеры. После конфликта с Украиной я всё вывел из российского рынка. Вы знаете, ведь в Россию в своё время пытался инвестировать Уоррен Баффет. Он пришёл на наш рынок со своей компанией, у него были прямые инвестиции в нефтяной бизнес. Он поработал тут год или полгода и ушёл. Сказал, что при всей выгодности он больше никогда не будет инвестировать в страны со столь непонятным регулированием экономики и когда за каждый шаг нужно платить, т.е. высокий уровень коррупции.

Поэтому с точки зрения инвестирования я сейчас предпочитаю зарубежные рынки. Для новичка лучше инвестировать в зарубежные фонды, а не конкретные акции иностранных компаний. Если вы предлагаете какие-то агрессивные инвестиции, различные хедж-фонды, то можно поиграться. И я рекомендую людям поиграться, потому что считаю, что лучший урок – это собственный урок, когда вложил какую-то часть денег, потерял и понял, что это не твоё. И я никогда не отговариваю от агрессивных инвестиций, от игры в ПАММ-счета, Forex и прочее.

Сам я, впрочем, не верю, что на протяжении долгого времени можно обыгрывать рынок. Даже если посмотреть на Джорджа Сороса. Однажды он сорвал куш, но потом начал осторожничать и я не верю, что он постоянно зарабатывает на трейдинге. Поэтому, каким бы консервативным меня не считали, за время своей работы я убедился и чётко знаю, что деньги делают время и рынок.

Хотя у меня были инвестиции, которые по подсчётам некоторых инвестиционных компаний принесли мне 1 000% годовых. Просто я купил акции одной компании, и они в первый же день выросли чуть менее чем на 3%. Т.е. умножаем это на количество дней в году и выходит 1 000% −; примерно так некоторые инвест-компании считают прибыль по своим продуктам. Т.е. я тоже могу написать: "Я реально заработал 1 000%". Другое дело, сколько это денег. Вложил тысячу долларов, −; заработал 30 долларов.

Кирилл: При таких расчётах у меня был гораздо больший процент. Где-то 6 лет назад я вывел деньги из ПИФа в "Альфа-Капитал" и подумал, что нужно попробовать торговать самостоятельно. Первыми бумагами, которые я купил, были акции "УАЗа". Мне очень повезло, и буквально через несколько часов, как я купил, они взлетели на 14%. Тогда я понял, что на рынке можно делать деньги. Я начал торговать. Пять лет я торговал и понял, что нет, я ошибся, т.к. в итоге был в минусе. И теперь последние годы занимаюсь инвестициями.

Владимир С.: У меня тоже некоторое время назад была выгодная сделка. На фоне событий с Грецией я купил фонд акций греческих компаний. Мне повезло, и в день, когда я купил, там вышла хорошая новость, и фонд взлетел на 10% за день. Я привык смотреть свой портфель на Yahoo, и тогда в колонке годовой доходности не хватило места, чтобы отобразить все нули.

Кирилл: А через какого брокера покупали греческий фонд?

Владимир С.: На самом деле я белорус и меня из Америки выгнали, они не открывают белорусам счета. Поэтому я работаю через европейский SAXO Bank. Но для россиян, я считаю, что лучший вариант – это американские брокеры. Отличный вариант – Interactive Brokers.

Диана: Могу я задать вопрос?

Кирилл: Я этого жду.

Диана: Мужчины поговорили – теперь моя очередь. Владимир, вы рассматриваете инвестиции в частный бизнес? Я говорю о том, когда вам предлагают вложить средства в готовый проект? Мне интересна ваша точка зрения с той позиции, чтобы понять, насколько такие варианты сейчас перспективны, учитывая ситуацию в российской экономике. Нам сейчас поступило новое предложение, и, с одной стороны, почему бы и нет, т.к. конкуренция только падает, а с другой, сейчас покупать новый ресторан в Москве в наши дни кажется рискованным.

Владимир С.: Лично для меня мой бизнес – это и есть мои инвестиции. В целом для инвестирования в частный бизнес надо иметь возможность правильно его оценить: для этого нужно либо кого-то нанимать, либо самостоятельно этим заниматься, если, конечно, разбираешься. Партнёры нам предлагали работать в этом сегменте и предлагать нашим клиентам инвестиции в частный бизнес. Мы отказались. Потому что при инвестициях в частный бизнес мы должны были создать специальное подразделение, которое займётся оценкой и контролем бизнеса, анализом конкурентов.

Кирилл: А ведь это достаточно интересное направление. Возможно, многие хотели бы воспользоваться такой услугой.

Владимир С.: Направление интересное, но есть свои тонкости.

Диана: Найти специалистов для работы в каждой из областей частного сектора достаточно сложно. Очень много ширпотреба. Действующих специалистов единицы, и, как правило, это большая проблема – вырвать их зубами от конкурента. Почему весь мой персонал годами со мной работает? Потому что они научены и выучены и, если они собираются уходить, я лучше предложу им прибавку.

Владимир С.: Да, вопрос кадров – самый сложный. Поэтому я со своим капиталом не рассматриваю дополнительный бизнес. Мне своего бизнеса вполне хватает, он мне нравится. Мне приходят различные предложения по инвестициям в стартапы. Но я их не рассматриваю. В целом, вы знаете, что в России кризис только начинается, поэтому сейчас действительно открывать что-то довольно рискованно.

Кирилл: Вы думаете, что пик кризиса не пройден?

Владимир С.: Всё, что произошло в прошлом году: падение рубля, рост цен, санкции – они в полной мере ещё не отразились на экономике. По сравнению с Европой и США, в экономику России, честно говоря, я слабо верю.

Диана: У меня ещё один вопрос, он ближе к вашей деятельности. Как вы преодолеваете психологический барьер человека в плане "надо брать определённую сумму и делать загашник". В своё время у меня и в моей семье была такая проблема, когда человеку психологически сложно откладывать деньги, которые никогда не будут изъяты. Я им говорю: "Обязательно нужно откладывать деньги в резервный фонд". И первый же вопрос от них: "Когда я смогу их забрать?"

Владимир С.: Нет, мы с такими клиентами практически не сталкивались. Хотя, если брать мои книги, которые я написал, знаете, за что чаще всего меня благодарят? За то, что я везде пропагандировал: "Первый шаг – создайте резервный фонд, создайте загашник, подушку безопасности". Человек мне пишет: "Я сделал, как вы говорили, и после этого поменял работу. Я знал, что я спокойно могу уйти и начать строить бизнес".

Диана: Прекрасно понимаю, я тоже это прошла.

Владимир С.: Люди, которые к нам приходят уже об этом задумались, и у них нет такого психологического противоречия. В целом людей очень тяжело убеждать. Вначале, когда я начинал работать, я прочитал Кийосаки и думал: "Это же простейшие вещи". Начинаешь людям объяснять, вдалбливать, а они на тебя смотрят с таким видом: "Что ты такое говоришь? Отстань! Мне и так нормально живётся". Бесполезно учить людей, пытаться вбить им что-то в голову, пока они к этому не готовы.

Диана: Я всячески пытаюсь пропагандировать эту мысль своему персоналу, потому что их всех очень люблю. Они все с последними моделями iPhone, но при этом от каждого нередко слышишь: "Ой, у меня денег нет на телефоне". Я поэтому вас и спросила, может, вы выработали схему по преодолению этого барьера.

Владимир С.: Нет, мы плюнули на это. Пока люди не набьют себе шишки, пока они не поймут, что резервный фонд нужен, они этого не поймут.

Кирилл: Какой должен быть объём резервного фонда?

Владимир С.: Его должно хватать на 3–6 месяцев расходов. Если вы тратите 100 тысяч в месяц, то тысяч 300 должны лежать на депозите. Лично у меня, когда я уходил с работы в 2002 году, был резерв на 2 года. Поэтому я смело уходил. Я понимал, что первое время дохода не будет, но у меня был большой резерв, и моя семья мой уход с работы никак не почувствовала.

Кирилл: Насчёт подушки безопасности у меня следующий вопрос. Я как-то откладывал деньги, они хранились в рублях у меня в конверте, которой был под рукой. И как возникали какие-то дефициты, я раз – и оттуда немного доставал. В итоге проходит полгода, я смотрю – а там всего лишь 20 тысяч рублей. Как советуете себя мотивировать, чтобы не тратить отложенные деньги?

Владимир С.: Нужно организовать резерв так, чтобы вы не могли дотянуться до него. Не держите его на карте, откройте депозит в банке. Если вы держите деньги на карте, то это бесполезно, вы пойдёте и израсходуете их. Если они лежат под рукой в тумбочке −; тоже израсходуете. А если положили на депозит, то их можно взять, но не сразу, нужно провести какие-то операции, возможно, придётся ехать в банк. Т.е. здесь включается вопрос лени.

Кирилл: Ясно. В принципе, я решение уже нашёл, но оно несколько другое. Резерв у меня под рукой, но он не совсем в ликвидном формате. Что-то в инвестиционных монетах, что-то в купюрах с нумизматической ценностью: приобрёл тысячу 100-рублёвых купюр, посвящённых Олимпиаде в Сочи, −; они прямо в запечатанной банковской пачке. Есть немного средств в фунтах. Они, казалось бы, ликвидны: не проблема найти обменник, который их разменяет. Но, например, в Сбербанке спрэд между покупкой и продажей −; порядка 10−;15%.

Ещё вопрос: можно ли использовать в инвестициях кредитные деньги? Если, например, берёшь деньги под 10−;20% годовых?

Владимир С.: Конечно нет. И кто такие проценты сейчас даёт? Разве что, наверное, по ипотеке. А ставки по потребительским займам вообще зашкаливают.

Кирилл: Я в своё время разработал схему с кредитками с использованием льготного периода…

Владимир С.: Да, это хороший вариант, если вы контролируете процесс. Но таких людей единицы. Если же люди берут кредиты под 50% и пытаются где-то больше заработать, то это нонсенс. Когда у человека кредиты, мы говорим: "У вас есть кредит под 40% годовых? Начните его погашать и считайте, что вы зарабатываете 40% годовых. Считайте, что это ваш доход на инвестированные деньги". Нужно стараться погасить дорогие кредиты. Мы никогда не начинаем инвестировать деньги клиента, если у него есть кредиты, за исключением ипотеки.

Кирилл: Есть ещё хороший вариант, который используют люди с деньгами, имеющие недвижимые активы в Лондоне. Они используют свои объекты в Англии в качестве залога по кредиту в британском банке, где ставка составляет 3−;5%. Вот это хороший вариант.

Владимир С.: Да, согласен. Нас иногда спрашивают, как использовать недвижимость или другой залог в России и получить кредит от иностранного банка, например в Европе. Но дело в том, что российские активы в залог не берут. И до этих санкций тоже не брали. Западные банки в первую очередь рассматривают риски. Они очень консервативные и для них актив в России – это неконтролируемый и непонятный актив.

Кирилл: Владимир, у меня к вам последний вопрос. Вам посвящена отдельная страничка в "Википедии". И в одной из последних записей сказано, что в сентябре 2014 года в интервью "Вечерней Москве" Владимир Савенок предсказал декабрьское падение рубля. Предлагаю вам вновь почувствовать себя в роли Нуриэля Рубини, предсказавшем кризис 2008 года, и спрошу вас: какие у вас сейчас ожидания по курсу рубля?

Владимир С.: Мне сейчас из газеты "Ведомости" звонили, говорят: "Владимир, в начале прошлого года вы сказали, что курс рубля будет на уровне 60, и тогда ведь никто не мог этого предположить". Честно говоря, я не помню, чтобы я это говорил. А после интервью "Вечерней Москве" мне начали говорить, что мы зря не пиаримся, т.к. наши прогнозы сбываются.

Для меня прогнозирование – это вещь неблагодарная. Но я знаю, что на рынке сейчас происходят какие-то игры. Курс рубля значительно укрепился в последние месяцы, и для меня загадка, зачем это сделали. Скорее всего, курс опустили для своих людей: чтобы те же "Роснефть", "Газпром" могли скупать валюту. Как я говорил, в российскую экономику я не верю, поэтому в январе давал прогноз, что к концу 2015 года доллар будет стоить 70−;80 рублей. С учётом нынешнего укрепления рубля я, пожалуй, снижу прогноз до 60−;70 рублей за доллар.